Андрей Шляхов - Доктор Данилов в реанимации, поликлинике и Склифе (сборник)

Елена предпочитала включать печку на полную мощность.

– Что тебе помешало? – Елена сунула в бардачок детектив в мягкой обложке и принялась, петляя, выруливать со стоянки на проспект.

– Он был не один, а с нашей секретаршей главного врача. У них роман, в котором я сыграл роль... катализатора, что ли...

– Как интересно! – восхитилась Елена. – Мой муж – катализатор чужих романов! Выкладывай подробности!

– Подробности – это долго и скучно. А мое участие заключалось в том, что я посоветовал ему быть поактивнее. Он прислушался к моему совету и вот уже более полутора часов мается, разглядывая мобильники, пока его дама делает покупки. Ты мне не скажешь, что женщины могут покупать так долго втайне от мужских глаз?

– Хотя бы нижнее белье, – рассмеялась Елена. – И все остальное тоже. Покупки следует делать в спокойном состоянии, не дергаясь каждые пять минут на стандартное: «Ну пошли же, сколько можно выбирать, скоро уже магазин закроется!»

– Намек понял, – сказал Данилов. – Кстати, Лен, я все ждал, пока ты сама расскажешь, но теперь уж спрошу – как у тебя дела на новой работе?

– Нормально, – без особого энтузиазма ответила Елена.

– Этот ответ я уже слышал, но хотелось бы чуть подробнее. Я, если честно, просто изнываю от любопытства. И если хочешь, даже волнуюсь. А то, что ты отмалчиваешься, я склонен расценивать как весьма дурной знак.

– Это не регион, а настоящие Авгиевы конюшни, – не сразу ответила Елена. – Зачищаешь-зачищаешь, а конца не видно. Гераклу было хорошо – запрудил реку и смыл все дерьмо, а мне его приходится ковшиком вычерпывать. Постепенно и осторожно, а то ведь если всех, без разбора, взять, да смыть, то вся работа встанет. Ситуация неоднозначная. Если смотреть чисто формально – то все вроде бы как и ничего, ну, бывают отдельные срывы, без которых ни одна работа не обходится. Если же вдуматься и проанализировать, что начинаешь понимать, что далеко не все так хорошо, и срывы изо дня в день те же самые, с одними и теми же людьми и вообще, все катится куда-то в пропасть... Примерно та же ситуация, что была на подстанции в начале моего заведования, только масштабы шире, нарушений больше, и скрытое противодействие не то чтобы сильнее, но как-то многограннее. Если сейчас начать рассказывать, то это получится нытье пополам с неосуществленными мечтами... Нет, ну если приспичило тебе протереть стекло, то зачем это делать посреди дороги?! Но как только я добьюсь желаемого, я сразу же замучаю тебя рассказами о том, какая я умница. Обещаю!

– Буду ждать, – ответил Данилов; помолчал немного и все же спросил: – Не жалеешь, что согласилась?

– Нет. Снявши голову, как ты любишь говорить, по волосам не плачут. Даже, если честно, какой-то азарт появляется. С каждым днем все больше и больше.

Уже дома, раскладывая продукты по полкам холодильника, Елена сказала:

– Если не удержусь на этой ступеньке – уйду. Однозначно – уйду. Хотя бы в ту же нашу «кузницу здоровья», заведовать приемным отделением. Не столько из принципа, сколько из-за того, чтобы не чувствовать себя дурой.

– Это то же самое, что и из принципа, – сказал Данилов. – Но мыслишь ты правильно. После неудавшегося руководства регионом, спокойно заведовать подстанцией тебе не дадут. Запинают и заклюют, кто-то из вредности, а кто-то, чтобы отомстить. Но, я уверен, что ты удержишься. Не боги горшки обжигают, а начальница ты суровая. До сих пор твои выговоры помню.

– Данилов! Это мелко и подло – спустя столько времени, да еще после свадьбы напоминать мне об этих выговорах! – возмутилась Елена, с силой захлопывая дверцу холодильника. – Можно подумать, что ты получил их беспричинно! Ты вообще вел себя так...

– Нормально я себя вел.

– Ага. Только не сразу.

– Ты ошибаешься.

– Представь себе, нет!

– У кого-то еще, между прочим, медовый месяц не закончился, – напомнил Никита, притащивший из прихожей пакет, забытый там Даниловым. – Ссоры во время медового месяца – это очень плохой признак. Вам полагается нежно ворковать друг с другом и вообще вести себя, как два влюбленных идиота. А вы грызетесь, как нормальные люди.

– Ты прав, – согласился Данилов. – Мы загубили свой медовый месяц. Придется его переиграть. Уехать на море...

– А меня оставить присматривать за квартирой!

– Тебя мы возьмем с собой, – сказал Данилов, обламывая робкие детские надежды. – Рядом с двумя влюбленными идиотами должен быть разумный человек. Чтобы приглядывать за ними. А квартира без твоей опеки будет только целее.