Александр Федотов - Макароны по-флотски (сборник)

А парень уже пустился в пространные разговоры о морских дальних походах и боевых службах. Оказалось, он за год службы чуть ли не все моря и океаны успел избороздить.

Рома скользнул взглядом по трём разномастным самодельным значкам «За дальний поход» (ЗДП), украшавшим грудь моремана. На флоте за три года службы и один «ЗДП» не всем выпадало счастье получить. Тут уж кому как повезёт. У кого корабль в Персидский залив отправят, а у кого – в завод на ремонт. А тут – три «ЗДП» за год. Рома отметил про себя и ещё две маленькие детали: загнутая бляха ремня и «бегунок». Значок «воин-спортсмен», или, как его все называли, «бегунок», на флоте считался «сапоговским» атрибутом. Его только солдаты-«сапоги» носили. Ни один уважающий себя матрос с корабля этот значок никогда в жизни бы не надел. Бляху же моряки, в отличие от «сапогов», не загибали, а наоборот распрямляли. То, что этот парень на корабле никогда не служил, было понятно. Там его за «бегунок» с загнутой бляхой опустили бы ниже плинтуса.

А Боря заливался соловьём. Роме знаком был этот тип сухопутных матросов. Он вспомнил одного. С виду: ну просто морской волк. Тоже про дальние походы любил рассказывать, даже ходил вразвалочку. Это он где-то прослышал, что так настоящие моряки ходят, привыкнув к палубной качке. А сам служил на свинарнике: обеспечивал корабли свежей поросятиной. От «сапога», по сути, его отличал только лишний год службы. Всё, конечно, понятно: парень не по своей воле на этот свинарник попал, его туда Родину защищать в Военкомате определили, но клоуном-то зачем наряжаться и из себя морского волка корчить…

Рома решил проверить свою догадку:

– А что, братан, в шпигате у вас на корабле много народу жило?

– Человек пять, – не моргнув глазом, ответил Боря, продолжая своё повествование…

С Борей всё было понятно. Разговор его лился журчащим фоном. Рома его больше не перебивал. Стоял, курил, думая о своём.

– Привет флотским! – из здания аэропорта вышел белобрысый парень в морской форме. – Вот к родственным морским душам потянуло. После «Владика» здесь как-то непривычно, там одни черные бушлаты, а здесь вот только вы среди этой «сапоговской зелени» чернеете.

– А что это у те…?

– Подарок, – недослушал Рома. – Семье адмирала, от замполитов.

– Хорошо, что не якорь…

Познакомились. Белобрысый служил на небольшом катере. Сейчас тоже ехал в отпуск. С формой одежды у него, конечно, было не так красиво, как у Бори-моремана, но тоже не без нарушений. Он был без сопливчика, ленточки у него были, в два раза длиннее обычных и вместо «Ф», на погонах – «ТФ», но без чаек. Из всех троих Рома, получалось, был самый уставной.

– Слушай, мне твоё лицо чего-то знакомо, – обратился Рома к белобрысому, – ты в учебке случайно не на Русском острове был?

– Ну да, там.

– Тот-то я вижу – знакомый. Вы там тоже бычки хоронили?

– А как же, у нас старшина был зверь. За каждый брошенный бычок могилу метр на метр в сопке рыли. С крестиком, всё как положено. Этих бычков там теперь целое кладбище.

– А плац ломом подметать не заставляли?

– Спрашиваешь! Если хорошо мёл, то старшина разрешал к лому метлу прицепить, – улыбнулся своим воспоминаниям белобрысый.

– Зато отучили сорить, – улыбнулся Рома, откидывая бычок в урну.

Неожиданно из за угла показался «сапоговский» патруль. Увлекшись разговором, ребята не сразу его заметили, и теперь ретироваться было уже поздно.

В голове у Ромы зашумело: «Во попал! Сейчас за нарушение формы одежды всех троих загребут скопом в комендатуру для разборок. Им тоже план выполнять надо. А там пока что… Неизвестно как обернётся, но что самолёт пропустим и билеты пропадут это факт.» А чтобы поменять билеты с поезда на самолёт, он деньги у половины кубрика занимал. По вытянутым лицам соседей Рома понял, что отсюда помощи ему ждать не следует. Ещё надеясь, что пронесёт, он боковым зрением, наблюдал, как к ним медленно подходит полковник с двумя курсантами. У всех троих на рукавах были красные повязки. По танкам в черных петлицах было видно, что все они из местного танкового училища.

– Короче, – шепнул Рома своим новоиспеченным приятелям, – если я чушь какую нести буду, вы молчите и поддакивайте, а если что спрошу, поддержите. На, подержи подарок, – он протянул плексигласовый крейсер Боре.

– По-опрошу предъявить документы, – козырнул подошедший полковник.

Ребята ответили на приветствие и нехотя протянули свои военные билеты и отпускные документы. Изучив бумаги, танкист не торопился их отдавать, придирчиво осматривая внешний вид матросов.