Александр Федотов - Макароны по-флотски (сборник)

Народ нетерпеливо гудел вокруг рубки дежурного. Большой Зам посмотрел на часы и дал Крапову отмашку: выдача посылок началась. Карась Умаров, подталкиваемый годками, первый неуверенно выступил перед Большим Замом.

– Умаров…Умаров… Ага, вот! – сидя на корточках, Крапов выбрал из кучи посылок нужную, отработанным движением перочинного ножа вскрыл её и передал для досмотра своему покровителю.

– Так, посмотрим, что тебе прислали из жаркого Узбекистана… – Большой Зам запустил руки внутрь посылки, разгребая мясистыми пальцами в стороны письма родных, конфеты и пряники. – Не положено, – он выловил из глубины посылки магнитофонную кассету, с недовольством отмечая, что, судя по этикетке, кассета бесполезная, с какой-то узбекской музыкой. – Выдавай! – бросил он сидящему подле его ног Крапову, перекладывая неположенную кассету в свой специально подготовленный мешок.

Крапов, как бы ненароком, запустил руку внутрь посылки и, особо не таясь, выудил оттуда пригоршню конфет и сухофруктов. Он деловито переложил выуженное добро в свой пакет, отдельный от мешка Большого Зама. Большой Зам сделал вид, что не заметил.

– На, держи! Следующий! – сказал Крапов, отдавая карасю слегка полегчавшую посылку.

Годки оттащили свою первую жертву подальше от рубки и глаз Большого Зама.

– О, братан, ну, что, получил нашу посылку?… Ну, тебе подвалило!.. Что мамка-то прислала – конфеты, блин, пряники!.. О, шоколад! Клёво! Да, забудь ты про кассету, зёма… Пойдём. Мы поможем поделить!

На несколько минут карась стал лучшим другом годков. Его бережно подхватили в охапку и, охраняя от годков из других боевых частей, как дорогого гостя, под руки повели в кубрик. В кубрике делили по справедливости. Карась получал почти столько же, что и каждый из годков. Строго следили за тем, чтобы карася совсем не обожрали. Западло. Только очень редко случалось, что в суматохе вокруг посылки про карася случайно забывали и тому оставались лишь пара конфет и письмо из дома. Покончив с одной жертвой, годки снова выходили на охоту.

– Следующий!

Подошла моя очередь. Крапов распечатал потрепанную посылочную коробку и передал замполиту. Большой Зам с интересом запустил в неё свои руки. Какое-то время он сопел, старательно вороша содержимое.

– Оп-ля! – Он выудил из посылки пачку душистого индийского чая со слоном. Довольно улыбнувшись и по достоинству оценив витающий аромат, он переместил мой чай в свой, уже порядком растолстевший мешок:

– Не положено!

Досмотр продолжался.

– Неплохо! – Из глубины моей посылки показалась банка с дефицитным бразильским кофе.

«Растворимый»: отметил я про себя. По правилам, можно. Должен пропустить.

Но Большой Зам не торопился. Он вертел в руках банку, рассматривая её на свет. Кофе-то уж больно хорош. Наконец он раскрыл рот…

– Не по…

– Товарищ капитан третьего ранга, растворимый кофе правила не запрещают, – упредил я его на полуслове.

Физиономия Большого Зама сморщилась от досады. Он и сам отлично знал, что растворимый кофе правила действительно почему-то не запрещали. И какого хрена не запрещали? Теперь просто так забрать нельзя. Кто её знает, эту матросню, напишут рапорт начальству, разбирайся потом. Геморрой.

– Когда кофе захочу – тебя вызову. Занесёшь. Понял? – Большой Зам с досадой бросил банку кофе обратно в мою посылочную коробку.

Я молча кивнул, думая про себя: «Хрен тебе жирный, сегодня же с ребятами разопьём.» Большой Зам и сам понимал – пропал кофе.

– Выдавай! – с досадой кинул он почтальону.

Крапов сигнал принял и, запустив свои грабли ко мне в посылку, облегчил её на горсть конфет и банку сгущёнки. Большой Зам в это время внимательно изучал грязное пятно на переборке.

– Рожи отожрали, в иллюминатор не пролезают! – кинул я, вполголоса, в сторону почтальона и его начальника, отойдя от рубки на безопасное расстояние.

– Ну, их к черту, Шура. Козлы они и есть козлы, – успокаивали меня друзья: – Пошли!

К тому времени я отслужил на корабле полтора года, а для годков забрать посылку у «полторашника было не так-то просто. Да тут ещё друзья-однопризывники вокруг. Годки с досадой провожали меня и мою посылку глазами. Им оставалось только ждать более лёгкой добычи.

На следующий день у нас на корабле случилось ЧП!

– Экипажу корабля построиться по сигналу «большой сбор» на юте!!! – неслись из репродуктора крики Большого Зама.

Экипаж выстроился по левому и правому борту. Большой Зам нервно вышагивал туда-сюда посередине площадки, ожидая, когда все офицеры доложатся о наличии личного состава. Рядом с ним, белый как мел, стоял главный корабельный старшина Крапов.