Константин Николаев - Брачный сезон или Эксперименты с женой

– Нормально. Почти как у нас, только чуть получше…

– А к нам вы надолго? – уважительно спросила Рита.

– Да-да, когда вы назад, в Алабаму? – Инга недовольно покосилась на подругу.

– В Алабаму – никогда, – я уже не стеснялся своих трусов. – Теперь как раз в Калифорнию.

Почему бы и не разыграть крутого человека? Девушки восхищенно посмотрели на мои бледные, как у цыпленка в кулинарии, ноги.

– А мы-то дуры, – тихо сказала Инга Рите, – все жаримся на солнце. Вон, в Америке уже давно никто не загорает. Не модно!

– И вредно! – добавил я, вспомнив жену. – Ультрафиолет!

– Ну как тут у нас дела? – Ленька запыхался.

В руке он, и в самом деле, сжимал запотевший пузырь шампанского. Тимирязьев был похож на официанта.

– Сеня нам про Америку рассказывает, – поделилась Инга.

Тимирязьев почувствовал, что розовая рыбка уплывает у него из рук, но ничего не сказал.

– Шампанского! – предложил он. – А потом купаться!

Инга, словно ища совета, посмотрела на меня. Я еле заметно кивнул, и она согласилась. Тимирязьев наполнил белые стаканчики.

– Вот, раздобыл втридорога, – пояснил он и воскликнул: – Еще раз за дам! И опять стоя!

Я с достоинством встал и выпил шампанское. В голове заплескались сладкие волны.

– А теперь все в воду! – заверещал Тимирязьев.

– Мне что-то не хочется, – сказала Инга и чуть придвинулась ко мне.

– Ну почему же, Инга! – Тимирязьев нахмурился. – Старик, а ты что расселся? Иди смочи организм.

– Я тоже что-то не хочу.

Зато Рита, которая уже, видимо, строила планы насчет моего друга, купаться очень даже хотела и тянула его к воде, как лебедка корабль со стапелей. Сообразив, что теперь ему не отвертеться, Ленька нагнулся к моему уху и прошипел:

– Развезет, дурак! Иди купайся с этой коровой!

Но я высился на песке, словно идол с острова Пасхи. Рита уже плескалась в воде, призывно помахивая сильной рукой. Ее грудь плавала рядом, как поплавок.

– Арсений, давайте еще шампанского выпьем, – предложила Инга, когда скорбная тимирязьевская фигура скрылась в речной пучине.

– Знаете, Инга! В Алабаме в это время суток очень популярен коктейль «Stars on Alabama»*. Все необходимое у нас есть.

* «Звезды над Алабамой» – популярная джазовая композиция.

Инга с интересом наблюдала, как я смешиваю популярный алкоголический коктейль «Северное сияние». Я плеснул в стаканчики равные дозы водки и шампанского и, к удивлению девушки, сдобрил все это полурастаявшим льдом из пакетика. Она доверчиво положила руку на мое плечо. Мы выпили. Ей-богу, я почувствовал, как под кожей у меня заиграли литые мускулы. Не хуже, чем у качков, которые в изобилии прогуливались вдоль берега.

– Слава богу, очнулся! – услышал я чей-то голос над левым ухом.

Со скрипом, как гоголевский Вий, я приподнял веки. Надо мной мерцали звезды. Нет, не Алабамы. Обычные звезды средней полосы России. Типичные для этого времени суток. На зубах противно хрустнула пластмасса.

Водка! Я чуть не подавился пластиковым стаканчиком и поискал глазами, кому в голову могла прийти идея отпаивать человека водкой. Пляж был пуст. Рядом со мной сидела, поеживаясь от холода, Инга.

– Ну что, поехали?

– К-куда? – еле выдавил я.

– Ну не в Калифорнию же! К тебе. Где ты остановился?

– А где Ленька? – не слушал я.

– Уехал. – Инга попыталась меня поднять, однако это оказалось не так-то просто. – Он все про какую-то кулинарию твердил, а ты кричал… Ну, в общем, чтобы он от тебя отвязался. Ты, мол, в Америку уезжаешь.

И тут я окончательно очнулся. Маша! Кулинария! Боже мой, два десятка яиц!

– А мы где? – задал я сакраментальный вопрос.

– На пляже, – буднично ответила девушка и опять спросила: – Может, поедем?

Я и на этот раз пропустил ее просьбу мимо ушей.

– Так, значит, Тимирязьев уехал с этой, как ее…

– Ритой, – подсказала Инга.

– А ты что же – осталась?

– Ну не бросать же тебя здесь одного? В Москве знаешь менты какие свирепые, это тебе не Америка!

Понятно! Бедняжка все еще надеялась, что я американец.

– Твой друг тут тебе кое-что оставил. – Инга покопалась в сумочке и протянула мне скомканную бумажку. Внутри были оставшиеся деньги. На кулинарию. – Там целое послание.

Действительно, на бумажке расплывались нетрезвые каракули. Я прочитал:

Старик, ты не прав! Столько пить на жаре вредно! Вынужден отбыть с этой коровой. Тебе оставляю кое-что получше. Не оплошай! С нетерпением жду твоего звонка, когда протрезвеешь. Мысленно вместе с тобой.