Андрей Кивинов - Три дня без любви (сборник)

– Ты мало получил, да? Бог любит троицу.

– Вспомни, что говорил твой прадед: «Никто не повинен в том, что он родился рабом. Но раб, который оправдывает и приукрашивает свое рабство… есть внушающий законное чувство негодования и омерзения холуй и хам».

– Какой еще прадед?!

– Ленин. Владимир Ильич. Том пятый, страница двадцатая. И он был трижды прав!.. А теперь представь Лерку! Она смеется над тобой! Ха-ха-ха! Сходил муженек к девочкам! Огреб дубинкой по спине! Отличный массажик! И что ты можешь ей ответить? Ни-че-го! А ответить бы надо!

Никита давил на больное. Неизвестно, смеялась ли Лерка, но что не плакала, это точно.

– Хорошо ответить, – продолжал агитировать Никита, он же Евпатий Эммануилович, – чтобы поняла, кого потеряла! Какого человечищу!

– Послушай! У меня на карточке последняя десятка! На шее ипотека, а в отделе кадров расчетный листок! Какие, на хрен, девочки?! Другой на моем месте уже с небоскреба летел бы!

– Во-первых, я не предлагаю тебе тратиться. – Никита чуть сбавил напор. – Во-вторых, один день ничего не решит. Зато ты наконец станешь мужиком. Без всяких мыслей о мостах и небоскребах, с которых надо прыгать. Горы свернешь! И работа будет, и ипотека!.. А кто ты сейчас? Нытик, который не может даже в рожу дать чуваку, переспавшему с его женой! Это ты кому-нибудь другому грузи, что догнать его не смог, что глаз ему подбил… Я-то тебя знаю. Извини за прямоту!

Это был самый больной аргумент. С которым и не поспорить. Не дал ведь в рожу… Не дал… Постеснялся. Не мужик.

– Тебя Лерка, часом, не била? Я не удивлюсь.

– Не твое дело… А ты в зеркальце посмотрись, – уже без запала ответил Вадик, – свиная отбивная симпатичней. Какая нормальная баба за бесплатно к нам подойдет?

Никита взглянул на свое отражение в зеркале серванта.

Он бодренько вскочил со стула и исчез в прихожей. Послышался звук отпираемых засовов, скрип двери и звонок в соседнюю квартиру.

Оставшись в одиночестве, Вадик тоже посмотрел в зеркало серванта. Жалкая картинка. К синюшному носу, желто-коричневым синякам под глазами добавилась лиловая шишка на лбу. Не хватало только шрама поперек лица. Но это все мелочи… Можно еще десяток шишек получить – лишь бы глаза горели. У него не горели. И как ни страшно себе в этом признаться, Никита прав. Размазня ты… Не мужик. Вялотекущий какой-то. О небоскребах думаешь, вместо того чтобы прийти, шарахнуть кулаком по столу и крикнуть, чтоб уши заложило: «Я не пущу русских в Европу!»

Слабо? Слабо…

В ресторан их пригласила подруга Катька. Кажется, это был ее обычный день рождения, даже не круглая дата. Но захотелось понтов. С другой стороны, правильно. Зачем ютиться дома среди потных гостей, нюхая запах носков соседа по столу? В сортир опять-та-ки лишний раз из-за стола не выйти. И никаких развлечений, кроме перекуров на лестнице. А если не куришь, то совсем беда. Кабак же – иное дело. Там и энергетика своя. А по деньгам еще и неизвестно, что дороже. Тем более что оплачивал праздник Катькин генеральный спонсор, он же муж-страховщик.

Но к делу это не имеет отношения. Гостей набралось прилично – человек двадцать пять. В основном молодежь, в основном парная. Но попался и одиночка. Какой-то приятель богатого мужа. Тоже страховщик. Мускулист, широк в плечах, ходит в первых богачах. Кажется, Эдик. С загорелым лицом, отчего про себя Вадик обозвал его «рожекрасным». И сел он как-то неудачно, прямо напротив Лерки. Поначалу все интеллигентно было. «Не хотите ли этого салатика, не желаете ли вина? Очень хорошее вино. Прямо из Аргентины. Я лично пил там аналогичное».

– Вы были в Аргентине? – повелась Лерка.

– Только что оттуда. Летал по работе… Кстати, можно на «ты».

– И как там?

– О! Впечатляет!

Дальше пошел рассказ, ничем не отличающийся от дешевых туристических проспектов. Лерка тем не менее более чем внимательно слушала и бросала восторженные междометия. Вадик молчал: во-первых, он не находил ничего увлекательного в рассказе нового знакомого, а во-вторых, слишком сильно увлекся салатом из крабовых палочек.

Но после объявления сигаретной паузы начались проблемы. Эдик, выудив из глубин «версачиевского» пиджака красивую пачку, с подлой улыбкой предложил Лерке:

– Не составите компанию? Это «Нат Шерманн». Настоящие. Очень хорошие. Прямо из Штатов.