Олег Солод - Партизаны. Судный день.

— Со связью? С какой связью?

— Мы у Терентия телевизор реквизировали, — пояснил Николай. — Ему без надобности, а Сашка говорит: с этими деталями можно попробовать связь наладить.

— Из телевизора? — не поверил Юрий.

— Вроде как. Сашка спутниковую антенну делать собрался.

— Как это?

Николай ухмыльнулся.

— Увидишь — не поверишь. Терентий еще и таза лишился.

— Из таза — антенну?! И чего, будет работать? — Юрий, мало разбиравшийся в технике, решил, что его разыгрывают.

Александр почесал щеку.

— Сто шансов из ста — что нет. Но попытка — не пытка. Делать-то все равно не фиг. Провода я уже протянул, с остальным Колька и сам справится. Справишься? — спросил он Николая.

— Без проблем, — кивнул тот.

— Тогда я пошел, — Александр быстрым шагом двинулся к одному из домиков.

— По-моему, бред какой-то, — сказал Юрий, смотря ему вслед.

Николай показал на будку…

— А это все — не бред? Однако работает. Сейчас еще аккумулятор соорудим, тогда вообще полный порядок будет.

Он вытащил из трансформаторной два длинных провода, бросил их на землю и попросил Юрия:

— Помоги.

Вдвоем они зашли за будку. Там стояла огромная ржавая бочка, в недавнем прошлом украшавшая сад сварливой семеновской бабки Салтычихи. На боку бочки белыми трафаретными буквами была выведена жуткая надпись «Табун», в свое время нагнавшая страху на доктора.

— И чего ты с той дрянью, которая внутри была, сделал? — спросил Юрий.

Николай усмехнулся.

— Дегазировал.

— Ничего не осталось? — Юрий с опаской посмотрел на бочку. — Все же нервный газ.

— Какой, на хрен, нервный газ? Если б в ней правда «Табун» был, тут бы километров на сто крутом все вымерло. Вояки в ней спирт держали, технический. Специально, наверное, написали, чтоб не сперли.

— Да ну? — удивился Юрий. — А как же Салтычиха им деревья опрыскивала? Разве спирт от плодожорки помогает?

— Может, и помогает. Плодожорка, небось, вусмерть упивалась.

— То-то же Терентий говорил: яблоки у него пьяные вырастают, — вспомнил Юрий. — Как это он не распознал? Салтычиха ладно. Но этот-то должен был унюхать.

— Унюхал, наверное, да надпись отпугнула. Отраву часто на спирту делают.

— И куда ты этот «Табун»? Вылил?

Николай посмотрел на него с нескрываемым удивлением.

— Спирт? С ума сошел? Жора с вечера уголек жгет.

— Зачем?

— Пропустим эту дрянь через уголек, и пей — хоть залейся. Способ проверенный. Мы как-то на складе топливо ракетное получали для исследований. Его тоже в спирту растворяют, чтобы легче хранить. По наряду две бочки положено было, а нам кладовщик одну выкатывает. Я его прижал — где вторая? Тот и раскололся. Выпили, говорит. Я, конечно, в отпаде. Там же чуток употребил — и кранты. А тут — бочку люди выпили. Он и признался. Есть, мол, у них один умелец. С третьего курса Техноложки за пьянку погнали. Он им и подсказал: через уголек пару раз пропустите — и пейте на здоровье. Только курить рядом на всякий случай нельзя.

— Ничего себе, — Юрий заглянул в бочку. — А сейчас у тебя тут чего?

— Электролит. Щелочной.

— А это откуда взял?

— У Бодуна пачку стирального порошка выпросил. Китайский.

— И чего? Подходит.

— Не то слово. Пока бочку не проест, держать будет капитально.

Вдвоем они подкатили бочку поближе к будке. Николай старательно закрепил один из проводов на корпусе импровизированного аккумулятора, нырнул в будку и вынес оттуда ножку от кровати.

— Никелированная. Как раз то, что надо. — Привязав к ножке второй провод, он осторожно опустил ее в бочку.

— Что-то я у нас кроватей не видел, — заметил Юрий.

— Здесь не видел — в деревне имеются, — уклончиво ответил Николай.

— И кто же это тебе позволил кровать сломать? Опять многострадальный Терентий?

— Обижаете, гражданин начальник. Во-первых, Терентий тут ни при чем. А во-вторых, никто кроватей не ломал. Она сама сломалась. Не выдержала.

На лице химика расплылась довольная улыбка матерого самца.

— Как это? — не понял Юрий, но улыбка Николая все же была слишком красноречивой, чтобы долго оставаться в неведении. Лейтенант посмотрел на подчиненного с негодованием. — Коля! Давай без глупостей. Если ты местное население против нас восстановишь — кто нас кормить будет?

Николай беспечно махнул рукой.

— Брось. Местному населению только в радость. Доктора спроси. Он видел, как меня вчера провожали.

— Охотно верю. Кстати, где он? Чего-то я его сегодня не видел.