Айдар Павлов - Олеся и Арлекин

Арлекин встал на цыпочки и изысканно прошелся по кругу.

- Да ладно, ладно! - засмеялась Дарья, лукаво переводя взгляд с Олеси на Арлекина. - Мы же всё понимаем.

- Мы без предрассудков, - метко попала в тему Асклепия, прищурившись.

- Любопытный ракурс! - углубленно заметил оператор Лобанов, тут же ухватив двумя пальцами лицо Асклепии под неуловимым углом зрения, под которым ее случайно развернуло. - Что-то непонятное, зыбкое, но надо будет запомнить. Обязательно запомню, это из нашей истории.

- Готов ли сценарий. Арлекин? - подал голос ассистент Тряпушкин.

- Вы так молоды, - ответил Арлекин. - Я сам начинал в вашем возрасте. - Режиссер добродушно потрепал ухо ассистента Тряпушкина.

- Ты выучила роль, девочка? - улыбнулась Асклепия, закурив третью сигарету подряд.

- Размалеванная пепельница, - сказала Олеся.

Совершенно неожиданно компания засмеялась.

- Счастливое дитя. Совсем как я, - тонко и ранимо сострила Дарья, нечаянно уронив пепел с манерно подрагивающей сигареты.

- Мы будем снимать кино или не будем снимать кино? - спросил кто-то.

Любой в этой необычной компании мог в первых же словах сказать столько, что дальше можно было не слушать. Собственно, большего не требовалось, поэтому мы прерываем необычный разговор киношников с тем, чтобы продолжить его, когда у героев прорежутся самые первые признаки общего языка, и они с удивлением начнут, ну, хоть что-то понимать друг в друге. Случится это в мастерской художницы Дарьи, в нее Олеся и Арлекин заглянут, чтобы ознакомиться с набросками предстоящего фильма.

Признаться, мастерская художницы Дарьи Арлекина разочаровала. Но вида он, разумеется, не подал. Он мужественно блуждал от одной бессмысленной картины к другой, что-то глухо бубнил под нос и мучительно придумывал хотя бы несколько слов для комплимента, которого требовало от него элементарные эстетские формальности.

Ревниво наблюдая за реакцией режиссера, Дарья с печалью заметила:

- Да, гениальных художников становится всё меньше. Нас легко ранить, легко убить. Ван Гога свели в могилу. Бетховен глух как стена. Генрих фон Клейст как бы застрелился. Микельанжелло… Антониони… Вы не слышали, что с Микельанджелло Антониони? Арлекин, послушно разглядывавший полотно "Уединенное свыше…" цвета армейского бронетранспортера, вздрогнул:

- Нет. Я ничего не знаю. Что-нибудь серьезное?

- Он очень стар, - нервно произнесла Дарья. - Он плохо себя чувствует!

Арлекин беспомощно развел руками:

- Я как бы сожалею. Но чем я могу помочь Микельанджелло Антониони?

- Вы?! - Художница издевательски усмехнулась, ее передернуло. - Вы слишком бездарны, чтобы даже упоминать себя рядом с Микельанджелло Антониони!

Болезненным движением потушив сигарету о батарею, Дарья кинула окурок на пол, охватила плечи сухими пальцами, отвернулась и опустила ресницы на глубоко печальные глаза.

Вот вам и ранимость элитных художников.

Арлекин подавлено молчал. Он чувствовал себя тяжеловесным бараном в курятнике и не представлял, чем утешить ранимую рисовальщицу.

- Может, ты должен извиниться? – предположила Олеся.

- А что я такого сказал? – Арлекин пожал плечами.

- Может она… - Олеся покрутила пальцем у виска.

- Гм… Послушайте, Дарья! – Арлекин хлопнул ладонями. – Не берите в голову. Поправится ваш Микельанджелло.

- Микельанджелло-то, может, поправится, - ядовито заметила Дарья. – А вот на счет вас я не уверена.

- Ладно, если это кого-то утешит, я соглашаюсь с тем, что бездарен. Я как бы стадо баранов, Дарья, вы совершенно правы. Я не богемен, не элитарен, не эстетичен, не раним… Господи, Дарья, что происходит?!

В руках художницы появился изящный пистолет.

Олеся спряталась за мольбертом, Арлекин в момент заткнулся.

- Сколько раз... - сдавленно сказала Дарья, - я пыталась сделать это... как бы с собой. А теперь я, наконец, понимаю, почему у меня как бы не хватало на это решимости.

- Почему-почему? - выпалил Арлекин.

- Потому что эта пуля принадлежит вам! - Дарья серьезно разошлась и прицелилась в левый глаз режиссера. - Потому что я должна это сделать с вами!

- Нет-нет! Вы что-то перепутали! - попытался возразить Арлекин перед смертью. Аргументов катастрофически не хватало. - Я как бы не тот, за кого...

- Это вы все перепутали! - усмехнулась Дарья, сжимая двумя руками пистолет. - Вы бездарный, плохой! Сами признались, что вы как стадо баранов, Арлекин! Почему вместо вас должен умереть кто-то талантливый, кто-то, кто... Вы не чувствуете в этом несправедливости?