Irag Pezechk-zod - Дядюшка Наполеон (пер. Н.Кондырева, А.Михалев)

– Моменто, так что же: это не имеет никакого отношения к Сан-Франциско?

– Почему же, имеет, – неохотно ответил я, – но только это связано с Пури.

– Не дай бог! Ты так долго откладывал, что Пури свозил ее в Сан-Франциско?

– Нет, нет! Вы совсем не слушаете меня… Пури с другой в Сан-Франциско…

– Да тебе-то что? Неужели ты хочешь ему все пути Сан-Франциско закрыть? Вообще запретить въезд туда?

Асадолла-мирза так разошелся, что с ним невозможно было разговаривать. От нетерпения я даже закричал:

– Да послушайте вы меня хоть минутку!

– Виноват, ваша милость, слушаю, я весь внимание! Извольте рассказывать!

Заставив Асадолла-мирзу поклясться всем святым, что тайна останется между нами, я описал ему, что произошло. Тут на него напал такой хохот, что он свалился с дивана, а когда немного успокоился, вытер, выступившие на глазах слезы и проговорил, все еще прерывая сам себя смехом:

– Значит, наш доктор для проверки эффекта своего лечения прописал больному Сан-Франциско… До чего хороший доктор! Я давно говорю, что этот Насер оль-Хокама – гений. Вот у кого лечиться надо! Впрочем, я бы предпочел лекарство из другой аптеки.

Хоть мне было и не до веселья, меня тоже разобрал смех:

– Потому что это лекарство вы уже принимали, да?

– Нет, бог свидетель, к Ахтар, сестрице Практикана я и не притрагивался.

Он божился с таким пылом, что я сразу решил – лжет! Немного помолчав, я опять спросил:

– Как по-вашему, что мне теперь делать? Если они будут довольны результатами проверки, то на следующей неделе обязательно состоится сватовство, а еще через неделю – свадьба. Я любой ценой должен добиться, чтобы Пури не прошел этого испытания…

– Моменто, а откуда ты знаешь, что он пройдет? Ученик настолько тупой…

– Зато Ахтар, как я слышал, очень…

– Да, это верно, – перебил он меня. – У такого экзаменатора провалов не бывает… Я-то болван – надо мне было догадаться, пусть бы сначала она тебе экзамен устроила, а то у тебя в географии большие пробелы: ни Сан-Франциско не знаешь, ни Лос-Анджелеса!

– Дядя Асадолла, пожалуйста, не шутите. Я вас умоляю, придумайте что-нибудь!

– В два счета. Ударь-ка его еще разок… Как это Маш-Касем выражается? Один «залог чести» ты ему уже загубил, теперь дай пинка по другому «залогу» и выведи его из строя тоже. Вот и получится у нас достопочтенная Пури-ханум с тонким голосочком… Уж тогда твоя душа успокоится!

– Дядя Асадолла!

– Да, но ведь завтра появится другой претендент. А послезавтра – третий… Придется тебе расширить свою практику – с утра до вечера надо будет осыпать пинками мужскую честь наших сограждан…

– Дядя Асадолла, я подумал, может быть, Асгар-Трактор, этот друг Ахтар…

– Ну-ну, браво – блестящая идея! Только тебе и остается притащить сюда этого пьяного хулигана – пустить его любовнице кровь… Но можно обойтись и без кровопролития: возьми Лейли за руку и приведи ее в экзаменационный зал в соответствующий момент.

– Этого я сделать не могу. Я дал честное слово, что не выдам того, кто открыл мне эту затею. А тогда как же я Лейли объясню…

– Но ты ведь уже нарушил свое честное слово.

– Почему, я же вам не назвал того, кто мне это сообщил.

– А то я не знаю, кто! Издалека видно, чьих рук дело.

– А на кого вы думаете, дядя Асадолла?

Асадолла-мирза, растопырив пальцы правой руки, забубнил:

– Зачем врать? До могилы-то – ать! ать! – четыре шага всего.

– Нет, дядя Асадолла, уверяю вас, Маш-Касем ничего об этом не знает.

– Ну, ладно, ладно, нечего зря клясться и божиться… По-моему, тебе надо либо обо всем рассказать Лейли и устроить скандал, либо призвать на помощь Асгара-Трактора, который произведет кровопускание ученику и экзаменаторше, либо немедленно установить слежку за Ахтар, чтобы, как только они приступят к экзамену, завопить «караул».

Мы еще долго разговаривали с Асадолла-мирзой, и он то в шутку, то всерьез искал для меня выход из положения. Мы пришли к заключению, что, если и удастся избавиться от Ахтар, все равно вместо нее найдут другую, наконец Асадолла-мирза, закуривая сигарету, сказал:

– По-моему, тебе не следует препятствовать этому экзамену. А во время его проведения устроить какой-нибудь переполох, чтобы ученику это надолго запомнилось, чтобы он еще месяцев шесть-семь ходил лечиться к доктору Насеру оль-Хокама, ну, а дальше – бог милостив. Может, за это время англичане дядюшку… или даже Пури в отместку за дядюшкины злодеяния на тот свет спровадят!