Эфраим Севела - Почему нет рая на земле

Но так продолжалось недолго. Поздней осенью, еще река не замерзла, кто-то пронюхал про жильцов в погребе у лодочника Харитона Лойко, и среди ночи полиция оцепила дом.

Маруся кричала, валялась в ногах у полицейских. Харитон сплевывал кровь из разбитого рта.

Одного за другим вывели из подвала грузчика Эле-Хаима Маца, его жену Сарру-Еху, их дочь Хану и маленького ушастого Берэлэ.

Все молчали. Только громко плакала Маруся.

— И ты, — офицер махнул рукой Харитону. — Становись к евреям. Раз ты так их жалеешь, то и лежать тебе в могиле вместе с ними.

Харитон погиб от одной и той же автоматной очереди, которая остановила сердце Берэлэ, а также уложила в ряд его отца, мать и сестру.

Марусю не тронули, хоть она и бежала за ними, когда конвой уводил арестованных. На слепую пулю пожалели. Так сказал офицер, ударом сапога отогнав ее от края противотанкового рва.

Мы долго сидели на мраморной ступени памятника героям гражданской войны с отбитыми пулями и осколками кусками камня на плитах. Из задумчивости меня вывел глухой стук. Прохожий бросил монетку в железную банку, стоявшую у Марусиных ног. Маруся встрепенулась, повернула ко мне свое широкое лицо, усеянное веснушками:

— А ты случайно не знаешь, что сталось с профессором Филатовым из Одессы? Погиб на войне? Или умер от старости?

Сначала я даже не понял, о ком говорит Маруся. А потом вспомнил, как Берэлэ Мац собирал деньги, чтоб отвезти Марусю к Черному морю, к знаменитому профессору, делающему слепых зрячими. И сказал Марусе, что постараюсь все разузнать где следует и вообще позаботиться о ней.

— Я уж надеяться перестала, — улыбнулась Маруся. — А теперь опять можно помечтать.