Виктор Белько: Просто поход

Козе и даже ежику в тумане понятно, что этой самой «даме» никто никогда не позволит самой по себе гулять по нашим полигонам! И кому стать ее кавалером? Естественно, исправному и укомплектованному кораблю — из чужой базы, что тоже очень важно! Тем более — сам стоит и причала и никого не трогает! Кто-то вложил эту мысль в уши оперативникам. Те — начальнику штаба флота. Дальше — дело техники!

И вот уже получено безапелляционное боевое распоряжение: «Бесшабашному» выйти на слежение. Комдив, у которого тоже были совершенно другие планы, только руками развел и минут пять рассказывал во флагманской каюте самому себе и телефону, назойливо издающему короткие гудки «отбоя», самые страшные вещи про чью-то маму и весь ее семейный альбом. Да еще вспоминая, где и как он видал такие планы и решения.

Об этом поведал командир корабля, вернувшийся с инструктажа и наскоро собравший в кают-компании своих офицеров. Докладывал он все это в ярких красках, просто картину рисовал, пересыпая свою речь цветистыми комментариями и беспощадно-убийственными характеристиками. «Папа» выпускал пар, всё и всем понятно! У него, как видно, личные планы тоже накрылись… медным тазом.

— Так, хреновы твои нанайцы, опять подвели! — укоризненно поцокав языком, подвел итог капитан-лейтенант Журков, командир ракетно-артиллерийской части, обращаясь к старпому. Тот был уже одет в водолазный свитер и полинявшую «канадку», демонстрируя полную готовность к выходу в море.

— Георгий Михайлович, а почему эта самая твоя нанайская разведка, как какая гадость — так угадает на все сто, прямо в десятку! А вот если чего хорошего когда предскажет — так почти всегда мимо? — донимал его ехидный артиллерист.

Меркурьев, втайне гордившийся своими связями с «вышележащими» штабами и даже — с некоторыми перспективными политиками, иногда добывал кое-какие конфиденциальные сведения-слухи. В нужный момент, он, как бы невзначай, делился ими с офицерами. По его тайному мнению, это придавало ему особый вес в глазах подчиненных. Сейчас он что-то невнятно буркнул в ответ и тут же сам привязался к ухмыляющемуся Журкову по поводу орудийных башен, оклетневке скоб на них и угла подъема стволов.

Все офицеры понимающе, втихую, оборжали бедного старпома за его спиной. Тот сделал вид, что ничего не заметил. «Да, не срослось!» — фыркнул и сам Крутовский, оценивая комичность старпомовской ситуации.

Командир корабля капитан 2 ранга Караев поддержал своего ближайшего заместителя:

— Мужики, а вы про теорию подлости что-то слышали? Ну, что-то вроде того, мол, вероятность ожидаемого результата всегда меньше 50 процентов? По-нашему звучит так: как что-то посчитаешь почти достигнутым, как только протянешь руки и уже почуешь запах и даже вкус — так сразу тебе по рукам, а то и прямо по голове и врежут! А сейчас — все по местам! Вторая часть марлезонского балета уже началась!

Спускаясь вниз, Андрей столкнулся с Палычем. Егоркин был уже в ядовито рыжем, ярком, как пожарная машина в сугробе, спасательном жилете. Это означало, что баковая швартовая команда готова к работе.

«Уж если сам Егоркин влез в жилет, и прицепил страховочный пояс, то вряд ли найдется смельчак, пренебрегший этим правилам!» — удовлетворенно заключил Крутовский.

— Накаркали, Палыч-сан? — ехидно поинтересовался он.

— Не-а, товарищ капитан-лейтенант! Это кто-то, да прямо через чур, размечтался и спугнул удачу! — недовольно парировал мичман. Оба раздосадовано сплюнули и пошли восвояси по своим местам, оставшись при своем мнении каждый.

На борт поднялся начальник штаба соединения, капитан 1 ранга Константин Тихов, сухой, маленький и подвижный, как Вжик из мультика. Все знали, он был въедливый, как термит, и побаивались его ядовитых замечаний и убийственных «разборов». Как потом многие признавали, он был одним из последних мастеров по вставлению классического «флотского фитиля» [12] Это, надо сказать вам, братцы, было искусство! Приятно было послушать — когда тебя это напрямую не касалось, конечно! И что самое обидное — ушли знатоки с флота и учебников не оставили. В двух словах это выглядит так — разнести, оборжать, сделать примером. С острым юмором, по существу вопроса! Да так, чтобы вставленный «фитиль» еще долго заметно для многих дымился. Но, при всем при том, надо было не обидеть и не оскорбить смертельно своего подчиненного. А что сейчас могут начальники, кроме примитивного мата и лишения «матблаг» в приказе? . Моряк-то он был очень грамотный, начальник — знающий, и на мякине его не проведешь!