Михаил Крюков - Разговорчики в строю. Лучшее за 2008-2009 годы

– Всё ясно, спасибо, Юрок. Можешь идти отдыхать. Мы здесь сами, – пожал я руку участковому и направился в комнату.

Потерпевшая с отрешённым взглядом сидела в кресле, укутавшись в махровый халат. Мне показалось, что она грустила не по похищенным ценностям – рухнула, разбилась, как хрустальная ваза, её мечта о принце на белом коне. Мне эту девчонку было по-человечески жалко. Кстати, она, действительно, была очень красива. Это отметил и мой циничный друг и ловелас Носов – он стоял, как истукан, не шелохнувшись. Её красота поразила его до самых пяток.

Я посмотрел на Шишкина. Тот жестом дал понять, что ни одного отпечатка пальцев нет, все затёрто. Вернувшийся кинолог с запыхавшимся псом сообщил, что след довёл лишь до трансформаторной будки, где, вероятнее всего, у злодеев стояла машина.

– Ангелина Сергеевна, – тихо обратился я к потерпевшей. – Разрешите представиться, старший оперуполномоченный уголовного розыска Селиверстов Александр Александрович. Вы в состоянии говорить? Может, «Скорую» вызвать?

– Не надо, – также тихо ответила она. – Я в норме… Почти.

– Вы сможете описать преступников и помочь нам составить их композиционный портрет. Фоторобот по-обывательски.

– Да, конечно.

– Тогда вам нужно проехать с нами. Тем более, что у нас с коллегой есть к вам несколько дополнительных вопросов.

Через час мы сидели в кабинете Шишкина, где со слов Ангелины Сергеевны составлялся фоторобот разбойников. Спустя некоторое время, на мой стол легли две композиции. Изображение лица на одной, действительно, напоминало физиономию голливудской кинозвезды, а вот харя на второй более походила на морду летучей мыши.

– Извините, Ангелина Сергеевна, а может вы ещё что-нибудь заметили? – аккуратно поинтересовался я, тактично намекая на тот факт, что она видела преступника обнажённым.

Слегка покраснев, потерпевшая сообщила:

– Во-первых, на шее у него был довольно большой шрам. А, во-вторых, у него на теле татуировки были. На левой груди тигр с раскрытой пастью, а на правой череп в колпаке Арлекина. И ещё… в районе лобка… написано «Бой нам только снится».

«Это уже что-то», – подумал я. Судя по тому, как Олег с серьёзным видом вылетел из кабинета, я понял, что Носов почуял добычу.

– Спасибо вам, Ангелина Сергеевна за помощь, – обратился я к уже немного успокоившейся девушке. – И пройдите на второй этаж в кабинет N 27. Там вас ждёт следователь, которому вы все расскажете, но уже под протокол.

– Скажите, Александр, а когда вы его поймаете, можно мне посмотреть ему в глаза?

– Не можно, а нужно. Вам ведь его опознавать. До встречи. Главное – живы и здоровы. Удачи.

Так, территория с Носовым наша – значит, об отдыхе можно забыть. Всё! Понеслась душа в рай. Усталости как и не бывало. Задания агентуре, справочные звонки и прочая оперская мутотень. Не прошло и часа, как в кабинет вбежал Олег:

– По Москве за этот месяц это четвёртый случай, – скороговоркой затрещал коллега. – Но есть одно «но».

– Не томи…

– Во всех трёх случаях терпилы были замужем, – азартно продолжал Олег. – И потому через пару часов заявления забирали, т.е. уголовных дел нет, и всё находится на уровне оперативной информации.

– Стоп, Олежек! Погоди! – остановил я его пламенную речь и набрал номер телефона следователя, допрашивавшего до сих пор бедную Ангелину Сергеевну.

– Караваев? Это Селиверстов, потерпевшая у тебя? Дай ей трубочку. Ангелина Сергеевна, скажите, а в момент знакомства с этим Владимиром у вас на правой руке кольцо было? А какое? Я так и знал. Нет, ничего, спасибо.

– Ну? – торопил меня с ответом Носов.

– Было!!! Похоже на обручальное, но с маленькими камешками.

– Ясно. Эти, суки, охотятся за женщинами, пожелавшими наставить рога мужьям.

– Ладно, поехали на Петровку. Нужен совет старых и мудрых товарищей.

Два месяца честно, практически без выходных мы отрабатывали это дело. Использовали всё, что можно. Искали там, где и не следовало искать. Наша агентура выла. Но всё безрезультатно. Серии прекратились. «Висяк» – он и в Арктике «висяк». Но нет худа без добра. Мой напарничек «для уточнения деталей преступления» сначала раз в неделю навещал Ангелину Сергеевну, через месяц под тем же предлогом раз в два дня, а в июне, в аккурат после вечерней оперативки, когда мы разлили чай по чашкам, он вытащил из сумки бутылку хорошего коньяка и вручил мне конвертик в виде сердечка. Мысля, написанная женским почерком, гласила: «Александр! С большой радостью приглашаем Вас на торжество нашего бракосочетания, которое состоится XX июля. С уважением, Ангелина и Олег». Кривым почерком напарника было дописано: «Меньше 100$ в конверт не класть».