Николай Федотов - Милицейские байки

Такое неофициальное, но широко применяемое название носит аллея на территории N-го отделения милиции. Название это появилось в 1979 году после одного знаменательного происшествия.

Как-то зимней ночью на этой аллее произошло изнасилование.

Никогда мне не приходилось слышать об изнасиловании в таких ужасающих условиях: зима, ночь, мороз 32 градуса, скамейка на темной аллее. Скорее всего, насильник был невменяемым.

Продолжалось оно достаточно долго: крики жертвы успели надоесть дежурному на военном объекте в 50 метрах от места происшествия, он проснулся и позвонил в милицию; в отделении тоже проснулись, потянулись, завели машину и поехали. Все эти сборы продолжались минут 20–25. Преступник к этому времени так и не сумел закончить свое черное дело, и его взяли с поличным, на месте.

Поразившись такому необычному преступлению, милиционеры дали аллее указанное название, которое затем прижилось и среди окрестного населения.

Как-то раз мой знакомый Петя, сугубо штатский человек, шел в гости к знакомой. В подъезде дорогу ему преградил сержант милиции и заявил, что сюда нельзя. В одной из квартир на втором этаже случилось какое-то преступление, поэтому и распорядились временно вход закрыть.

Пете не хотелось объяснять, кто он такой и чего ему здесь надо, он решил попробовать пройти на халяву. Вытащив свое удостоверение аспиранта (красная корочка с золотыми буквами), он махнул им перед носом сержанта и решительно двинулся внутрь. Сержант любезно посторонился, но дальше произошла неожиданность: он прокричал кому-то наверху: «Товарищ капитан, следователь из прокуратуры приехал!» И навстречу Пете из квартиры выскочил товарищ капитан со словами: «Наконец-то, мы вас заждались!»

Далее последовало весьма неприятное объяснение, к счастью, недолгое: прибыл настоящий следователь.

Дознаватель одного из РУВД Москвы возвращался вечером к себе домой, побывав в гостях. На нем была пижонская шапка, пижонская шуба и такие же сапоги на меху. Этот наряд он надевал в редких случаях, как, например, сейчас.

В темном месте его встретили трое, вытащили ножи и приказали раздеваться. Шуба и шапка им понравились. После этого пришлось отдать и сапоги. Больше ничего из одежды грабители взять не захотели и приказали дознавателю убираться. Но он уходить не стал, потому что вспомнил, что захватил с собой служебный пистолет. Вытащив ПМ и пальнув для острастки в воздух, дознаватель перехватил инициативу и уже сам начал отдавать приказы. Построив грабителей друг другу в затылок, он задал им направление движения — к ближайшему отделению милиции. Снова одеваться, а особенно обуваться в их присутствии дознаватель не рискнул, поэтому пришлось идти как был — без шубы и босиком. Через минуту он почувствовал, что замерзает. Перешли на бег. Согреться не удавалось, поэтому он все ускорял темп, подгоняя конвоируемых матюками и выстрелами.

Прохожие шарахались от такой странной процессии. В отделении также сильно удивились. Больше всех возмущался один из задержанных. «Вот и верь после этого людям, — с горечью говорил он. — Мы тебя пожалели, пиджак оставили, а ты вон чего устроил. Но в другой раз буду умнее» Впрочем, другого раза ему придется дожидаться как минимум лет пять…

Похожая история приключилась с другим опером из МУРа, но он поступил с грабителями несколько иначе. Он застал их за раздеванием своей машины и сначала по-хорошему предложил оставить инструмент и чужое имущество и убираться. Но воры по-хорошему не поняли, поэтому пришлось браться за оружие. Напугав их как следует, он заставил обоих вступить друг с другом в интимную связь.

После этого опер их сдал в милицию, заявив, что застал на улице за совершением акта мужеложства (про машину речи не было).

Естественно, оправданиям задержанных никто не поверил, экспертиза подтвердила означенный акт, и они как миленькие пошли по 121-й статье. Опер прекрасно знал, какая встреча ждет в камере тех, кто попал туда по 121-й. Это тебе не кража личного имущества!

У нас в оперативных службах (как, впрочем, и в других) плохо с помещениями. Сыщики работают по нескольку человек в комнате в страшной тесноте.

Как-то в одном кабинете в МУРе сидели вот в такой вот тесноте трое сыщиков и делали три дела, которые между собой плохо уживались: один готовил себе чай, другой чистил пистолет, а третий колол вора-рецидивиста. Такая несовместность, естественно, привела к неприятности. Когда второй опер закончил чистить оружие и собирался его убрать, рецидивист изловчился и выхватил у него пистолет, после чего объявил, что они его заложники, и выдвинул полагающиеся в таких случаях требования.