Александр Петрин - Похождения робота

А Лия Бережных, несмотря на среднее торговое образование, после трех месяцев работы на базе, ушла на завод ученицей, заявив: «Лучше землю копать, чем с вами тут в тюрьму садиться!»

Мне лично при виде обездоленных детей Меншикова постоянно лезут в голову мысли о несправедливости некоторых законов, еще не достигших полного гуманизма. Например, случись что со мной, зачем увеличивать страдания семье конфискацией имущества, ведь на нем не написано, откуда оно взялось, а вполне могло быть выиграно по государственной вещевой лотерее! И чем виноваты дети, которых отнятием «Волги» лишат последней радости, так необходимой им в их неокрепшем возрасте!

Поэтому для поднятия морального духа коллектива предлагаю заменить данные картины на другие, рисующие действительность не с мрачной, а с веселой стороны.

Я уже присмотрел в художественном салоне копию замечательной картины художника Кустодиева «Молодая купчиха», близкую нам по тематике, где отражена великолепная молодая женщина в расцвете полноты, одетая в дорогое платье со множеством золотых и бриллиантовых ювелирных изделий, пьющая на веранде собственной дачи чай из сервиза совместно с породистым котом.

Подобные творения классики действуют вдохновляюще, заставляют отвлечься от тоскливых мыслей и видеть свое будущее исключительно в радостном свете, удваивать и утраивать усилия, направленные к достижению намечен…

[Заявление осталось недописанным в связи с внезапной ревизией ОБХСС.]

Молодой начальник СМУ Кондрашин мистиком не был. Ни в чудеса, ни в сверхъестественные силы он не верил. Увидев, что предшественник так ловко распорядился техникой, Кондрашин, прежде чем отправиться на поиски доброго волшебника, решил обратиться по начальству.

Он навел кое-какие справки:

— Кто у нас начальник отдела материально-технического снабжения?

— Баландин Александр Федорович.

— А что он собой представляет?

— Ка-ак? Александра Федоровича не знаете? Старый номенклатурный работник. Из обоймы! Он и бойней заведовал, и «Вторчерметом», к нам его перебросили с литературы!

Номенклатурный Баландин оказался очень благообразным румяным здоровяком лет сорока пяти. Своей округлой, постепенно расширяющейся от затылка к талии фигурой он походил на деревянную матрешку и так уверенно восседал за письменным столом, будто родился с телефонной трубкой в руках.

— Ну как? — с отеческой строгостью обратился он Кондрашину. — Нажимаешь? Давай-давай! План гони! Чтоб к концу квартала рапортовать! Чтоб был план! Не менее чем на сто два процента. Вытянешь? Ну, вот опять объективные причины… Что — техника? Не одной техникой строим, а где энтузиазм, где инициатива руководителя? Значит, не будем рапортовать? Плохо, плохо, Кондрашин… Так чего, говоришь, тебе? Дополнительно два крана… Два бульдозера взамен негодных… Ну и размах! Где режим экономии? Четыре автокара… Ладно, постараемся, что-нибудь придумаем… С верхами посоветуюсь… Но ты не дремли, о внутренних резервах не забывай, об инициативе на месте… Будь здоров! Позвони недели через две.

Кондрашин ушел обнадеженный, но полностью проявить инициативу на месте ему помешали новые неурядицы. Приблизительно через месяц после разговора с Баландиным столовая при СМУ стала открываться почему-то на час позже обычного, вместо двух девушек в раздаточной осталась одна, исчезли дешевые блюда, зато появились антрекоты, эскалопы (переименованные из прежних рагу и шницелей), цыплята фри…

Кондрашин позвонил управляющему трестом столовых и услышал в трубке знакомый голос:

— Товарищ Кондрашин! Здравствуйте! Баландин с вами разговаривает!.. Так надо же мыслить по-государственному, товарищ Кондрашин! Не частная же лавочка!.. А потому и открываем позже, что теперь продукты подвозит не машина, а лошадь!.. Договор с автохозяйством не пролонгирован… Да, сократили раздатчицу. Мы, товарищ Кондрашин, совершенствуем хозяйственный механизм… Взамен ввели в штатное расписание зав. орготделом… Цыплята фри? Ну и что? Это чтоб план подтянуть, должны же понимать, что такое — план!.. Замечания ваши, конечно, учтем, согласовать, конечно, надо… Привет!

Кондрашин получил новый район под застройку. Дорога туда была никудышная: вся в рытвинах, ямах, где надежно застревали машины со строительным материалом.