Михаил Жванецкий - Кто я такой, чтоб не пить

Государству, которому всегда верить нельзя, верит. Людям верит. Компаниям верит.

«Я, – говорит, – в людях разбираюсь». Да. Пока их нет. Никто в людях не разбирается. Уж на что собака нюхом чует, а в каждом ошибается. К кому ни подойдет – все пнут.

Скольким она денег одалживала! А ей никто. Как от меня удрала – думала, поддержат. Денег дадут. Никто не дал.

Ну что? Мамка моя, кто-то дал тебе грош? Клавдия твоя золотая, куда ты бегала по субботам, что сказала?

Ну говори!..

Правильно. Дети у тебя есть, и сиди там.

Квартиру хотела продать свою ударницкую двухкомнатную. Аж тридцать два метра в обеих комнатах.

Без меня побежала, договорилась. Компанию себе подобрала.

Где эта компания теперь? Где эта квартира? Где этот нотариус? Где эта подруга? Попропадали с доверенностями, с завещаниями, с прописками.

Там теперь притон в ударницкой квартире. И ее никто не узнает.

Эта говорит: «Я хозяйка…»

Ну ложись, хозяйка, покажи, что умеешь, ударница труда…

Нет! Нет! Я говорю: салфеткой – рот! А слезы – платком! Вот. А в зубы когда щепкой, рот прикрывай!

Не тащи пальцем изо рта.

Отвернись!

Кашляешь – отвернись! Не кашляй на общество!

Ни черта не знает. Учишь, учишь…

Что мы с ней на Кипре имели! Из туалета не выходит. Воду не спускает. Стоит, кнопку ищет. Из душа сухая выходит. Не знает, где горячую воду включать. Спросить стесняется. Член горкома немытый. Из какой-то кружки себя поливает.

А арбуз как ест? Ой-ой! Весь Кипр сбегался.

Муж мой ей цепочку подарил. Чтоб что-то на ней было. Так она ее под матрац спрятала. А мы уже в аэропорт ехали, а она вспомнила, а ей плохо стало, а она не говорит, а она стесняется.

Уже думали, не дотянет до взлета.

Он сбегал, такую же купил. Сказал, что послал скоростное такси в гостиницу.

Наше спасение, что она всему верит. Если б не верила, разве они б ее в горком партии взяли?

Фу, я сказала!.. Вилку – в левой!

Сними руки со стола!

Вилку – в левой!

В левой – вилку!.. Значит, не можешь?

Значит, не ешь, пока не научишься.

Старички-супруги на перроне перед отъездом.

Он.Билеты у тебя? Квитанция у меня. Деньги у тебя? Паспорта у меня. Ключи у тебя? Номерки у меня. Где паспорта, паспорта где?

Она.У меня.

Он.Очки, очки?

Она.Мои, мои?

Она.У меня. Все очки у меня.

Он.А паспорта?

Она.Паспорта у тебя.

Он.Да… У меня. А билеты?

Она.Билеты у меня.

Он.Проверь.

Она.Проверяла. А деньги?

Он.Деньги у тебя.

Она.Нет! Нет у меня.

Он.Ну, значит, у меня. Да. Вот у меня. А ключи, ключи где?

Она.У меня.

Он.А газеты? Газеты?

Она.У тебя.

Он.Где?! Где?! Я без них…

Она.Вот.

Он.Есть… Так, теперь адреса… Где адрес Бориса?

Она.У тебя.

Он.У меня нет.

Она.Значит, у меня… Постой, у меня нет…

Он.И у меня нет… Куда же мы едем?.. А его телефон у тебя?

Она.У тебя. У меня ничего нет.

Он.У меня?.. Постой… Ты же записала.

Она.У меня нет. Он у тебя.

Он.У меня?.. У меня нет!..

Она.Как у тебя нет?

Он.У меня нет. У меня нет. Я ничего не писал. У меня ничего нет. Куда мы едем? Мы выйдем на перрон, и нас арестуют. У нас нет ни адреса, ни телефона. Мы пропадем!

Она.Поищи в боковом кармане.

Он.Там нет. Я смотрю, вот я смотрю, тут ничего нет. Вот пенсионная книжка, вот паспорта – и никаких телефонов.

Всё, домой! Искать! Поезд уйдет! Мы пропали!

Она.Посмотри среди газет.

Он.Всё, пропали. Поехали домой. Кому мы нужны? К чертовой матери эту жизнь. Эту голову. Эту поездку… Есть!

Она.Что?

Он.Телефон и адрес.

Я не могу, я все помнил, я знал наизусть «Муху-Цокотуху», я решал в уме сложнейшие задачи, я играл в шахматы вслепую… Где ключи?

Она.У меня.

Он.Плащ?

Она.Здесь.

Он.А часы, часы?

Она.У тебя на руке.

Он.Все забывал сказать. Я тебя люблю… Очки, очки?

Она.У меня.

Он.Куда я без тебя? Кому я нужен? Сода?

Она.Здесь, здесь. С продуктами.

Он.Паспорта?

Она.У тебя.

Он.Деньги?

Она.У меня. Ложись… Попробуй уснуть.

Он.Снотворное?

Она.В лекарствах.