Эдуард Тополь - Китайский проезд

– Куда-а??!

В «Шереметьево», в зале «ВИП», офицер-пограничник проштамповал паспорт и листок с российской визой мистера Винсента Феррано, а еще через семь минут два грузчика привезли ему на двух тележках двенадцать чемоданов, оклеенных непорочной лентой «I LOVE NEW YORK». И Болотников с телохранителем, не отступая от тележек, повели Винсента к выходу из аэровокзала…

Полковник Ганько умела держать слово – ровно через восемь минут два «Ми-24», самые скоростные вертолеты российской армии, развивающие скорость до 350 километров в час, и один десантный «Ми-26», вмещающий две бронемашины и девяносто десантников и развивающий скорость до 300 километров в час, зависли над Манежной площадью и сели на плоскую бетонную крышу будущего торгового центра. Машков, Брух, Сорокин и еще двадцать три отборных бойца службы охраны «Земстроя» заняли места в «Ми-24», еще сотня втиснулась в «Ми-26». Пока набирали высоту, второй пилот мудрил с компьютером радиолокатора, загоняя в него данные о системе телефонной связи «Билайн», которой пользовался Сорокин, и номер телефона одноухого.

– Думаешь, сработает эта техника? – спросил у него Машков.

– С Дудаевым сработала, – ответил пилот.

Когда взлетели на высоту тысячу триста метров, командир вертолета повернулся к Машкову, крикнул поверх рокота двигателя:

– Готов! Но шесть секунд – не больше!

– Понял! – Машков упер свой пистолет в живот Сорокину и приказал: – Звони одноухому! Но имей ввиду – одно лишнее слово!…

– Да знаю я, знаю, – Сорокин набрал номер на своем мобильном «Эриксоне».

Машков тоже приложился к трубке и, дождавшись первого гудка, крикнул пилоту:

– Все! Вырубай!

Пилот тут же выключил двигатель, чтобы одноухий не услышал его рев по телефону, и в пронзительной тишине вертолет стал падать.

Теперь все тринадцать пассажиров слышали и считали гудки:

второй…

третий…

четвертый…

И через открытую дверь пилотской кабины впились взглядами в летящую по кругу стрелку высотомера.

Девятьсот метров…

Шестьсот…

Триста…

На шестом гудке в трубке прозвучал глухой голос одноухого:

– Алло! Слушаю…

Импульс световой отметки вспыхнул на сетчатом экране радиолокатора – опознавателя цели, и пилот задушенно крикнул: «Есть!» – а Сорокин заорал в трубку, делая вид, что не слышит Мовчана:

– Алло! Алло! Ни хера не слышу! Счас перезвоню! – и дал отбой.

В тот же миг – на высоте сорока метров над Крымским мостом через Москву-реку – пилот включил двигатель, и вертолет, просев еще метров на двадцать, вышел из падения и стал набирать высоту.

Второй пилот совместил световую отметку цели с картой Москвы и Подмосковья и сказал:

– Северо-северо-запад, квадрат 120. Деревня Великие Жуки. Полетное время – девять минут.

И эскадрилья легла на курс.

Грузчики вывезли чемоданы из аэровокзала, погрузили их в глухой, без стекол, «уазик» с водителем и четырьмя охранниками и тоже получили от Болотникова по сотенной. Рядом с «уазиком» стоял белый «мерседес» Болотникова, его телохранитель предупредительно открыл заднюю дверцу.

– Зачем столько охранников? – удивился Винсент, садясь с Болотниковым в машину.

– Пошел! Пошел! – нервно сказал Болотников шоферу и приказал своему телохранителю, севшему впереди: – Хвост проверь! Все чисто?

– Чисто, шеф! – ответил тот и сказал в микрофон переносной портативной рации: – Третий, прижмись!

– Кто ребят встречает? – спросил Болотников.

– Четвертый.

– Все! Поехали!

Три машины – белый «мерседес», глухой «уазик» и за ним джип, набитый охранниками банка Болотникова, сорвались с места и понеслись от аэровокзала «Шереметьево» к Ленинградскому шоссе.

Солнечное утро поднималось над Москвой, ни впереди, ни сзади этой небольшой колонны не было ничего подозрительного, а в небе куда-то на северо-запад пронеслись три военных вертолета. Болотников рассеянно повернулся к Винсенту:

– Что ты сказал?

– Я говорю: зачем такое секьюрити? Это всего лишь кевлар.

Болотников мрачно усмехнулся:

– А это всего лишь Москва!

Но даже он не знал в эту минуту, насколько он прав. Потому что позади него, в аэропорту, где шла в это время перегрузка мешков с клеймом «Федеральный банк США» из контейнеров грузового отсека-сейфа «Боинга» в желто-полосатый броневик «Агростройбанка», два спортивного вида молодых попутчика Винсента уже тоже миновали паспортный контроль и таможню и вышли к встречавшему их товарищу «четвертому». «Дело в шляпе», – устало доложили они ему и отправились в буфет, чтобы там, с пивом, убить время до прибытия самолета компании «KRASSAIR».