Раймон Кено - День святого Жди-не-Жди

— Завтра я вызову дождь, я вызову дождь.

— Оказываясь вашим поверенным, — сказал Дюсушель, — до последнего времени я навлекал на себя одни лишь невзгоды.

— Разумеется. Просто так подобные вещи не проходят.

Широким жестом он указал на влюбленных:

— Но это!

— Простите? — не понял Дюсушель.

— Вот это.

— Хм, — хмыкнул Дюсушель.

— Мне остается только их поженить, — сказал Пьер.

Влюбленные внезапно очнулись и отстранились. Затем посмотрели на ночных обозревателей.

Пьер приблизился к ним.

— В силу, — произнес он, — вверенных мне полномочий объявляю, что отныне, начиная с настоящего момента, вы — женатые супруги.

— Ну и ну! — простодушно воскликнула мадемуазель Фэй. — Здесь это делается еще быстрее, чем в Святолесье.

— Пьер! — воскликнул Поль.

— Ну и история! — воскликнул Дюсушель.

— Дело сделано, дело сделано, — сказала Алиса.

Она бросилась в объятья Поля. Они поцеловались, он сразу и снова засунул руку ей под юбку.

Ночные зрители развернулись и удалились.

— Ну и история! — шептал Дюсушель. — Ну и история!

— О, — беспечно отозвался Пьер, — знаете ли, таким образом заключается целая куча браков. И не самых неудачных. Не самых неудачных.

В затянувшейся фермате возник какой-то проблеск; Дюсушель повернул голову, чтобы рассмотреть собеседника. Пьеру было лет двадцать пять.

— Да, — сказал Дюсушель.

— Ну вот, один уже пристроен, — радостно объявил Пьер.

Затем продолжил, но уже серьезно:

— Вероятно, вы не знаете, что у меня есть еще один брат?

Дюсушель украдкой посмотрел назад, но все — фонарь, скамейка, молодожены — уже было поглощено тьмой.

— Нет, нет, — пробормотал он. — Да. Разумеется.

— И сестра.

— Ах да. Да.

— Вам нехорошо? — участливо спросил Пьер.

Он подсматривал за ним краем глаза. Этот турист был не просто одним из тех, что вдали отсюда оказываются обычными чужеземцами, говорят по-тарабарски и по-абракадабрски и разводят при этом пещерных рыб, но еще и таким же ученым, каким был он сам, когда в Чужеземном Городе с беспристрастностью тернистого ската наблюдал личиночные эволюции спелеозной амблиопии [131] Спелеозная — от гр. spelaion (пещера); амблиопия — от гр. amblus (слабый) и ops (зрение). .

— Вы взволнованны?

— Я? Я… О! Нет.

— Но ведь вы находитесь здесь в исторический момент. Завтра тучегон окажется там, на свалке.

Указательным пальцем он указал на мракость за своей спиной.

— Ну и что? — рассеянно спросил Дюсушель.

— Будет дождь.

— Вы действительно в это верите?

Дюсушель сделал раздраженный вид, хотя, разумеется, в анналах науки не было известно ни одного случая, чтобы этнограф женился на киноактрисе. Но ведь должен быть первый случай. Например, первый таракан, первая птица, первое млекопитающее… Так почему бы ему самому не?

Все равно находишь какое-то утешение, и жизнь уходит, уходит, продолжаясь. Отвечаешь рассеянно. Пересекаешь толпу. Расстаешься со знатным лицом и его сумбурно-фосфористыми речами в духе типичной политигомотины. Залезаешь меж простыней, до чего прохладны для этой головы! Пытаешься заснуть згрехомпапалам. Кофе чернеет с рассветом; в шесть часов не намного чернее, кофе. Просыпаешься. Духовой оркестр обходит город, наигрывая «Покорителя Кучевых облаков». С закрытыми глазами продолжаешь лежать в кровати для туриста в то время, как люди (уроженцы, сельчане и прочие) уже формально шалеют в предвкушении праздника. Зеваешь. Наконец подается категорический кофе, вносимый титястой и ляхастой девахой. Дюсушель смотрит на нее разочарованно и начинает прихлебывать кофеек. Деваха выметается со своими сиськами-письками. За окном вновь проходит оркестр и звучит по-прежнему си-бемоль-минорный традиционный гимн.

Ключ от номера звезды висит на доске. Ушла рано утром или не возвращалась с вечера, типичная загадка для портье. Дюсушель идет в ближайшее бистро, чтобы хряпнуть кувшинчик-другой фифрыловки.

Он с трудом нашел свободное место; официант приткнул его за один из столиков. Соседи, комментировавшие события, замолчали, как только он сел рядом. Дюсушель принялся пить свою фифрыловку. Соседи осторожно возобновили разговор.

— Погода будет хорошая, — неуверенно начал один из них, гася спичку в лужице фифрыловки.

Он затянулся, табак в трубке зашипел.

Второй пригладил бороду, осушил свой стакан и сказал:

— Забавная штука — как праздник, так у меня пересыхает в горле с первыми петухами.