Лия Иванова - Влюбиться в Париже

Мишель открыла глаза, по ее щекам текли слезы, она сразу поняла, что мужчина из сна, который не обращал внимание на плачущего ребенка, и, который с ней говорил, это был Роман, Только старше, не тот счастливый молодой юноша, уверенный в себе, это был измученный жизнью, болью, страданиями человек.

Мишель встала с кровати и пошла на кухню выпить воды. За окном было уже темно, на часах было 4 утра, в горле стоял ком. Она не понимала, что этот сон значит, но на сердце словно тонна металла упала и сдавила грудь. Она одним махом выпила целый стакан воды и без сил опустилась на стул.

Посидев у окна, она решила не зацикливаться на снах, это просто тихие игры разума, разбудившие ее воображение в дальнем углу мозга.

С более легкой душой, она встала и пошла обратно к себе в комнату, легла в постель, закрыла глаза и провалилась в очередной сон.

Утром Мишель сходила на почту, затем заглянула в гости к Нелли, выпила чашечку чая и пошла домой.

Она старалась не вспоминать приключения в Париже, она хотела сделать вид, что все, что с ней произошло только сон.

На подходе к подъезду зазвонил телефон, достав его из кармана, Мишель не решалась ответить. То, что она видела на дисплеи, ее совершенно сбивало с толку.

«Как? Зачем? Что ему нужно?» – эти три вопроса вызывали в ней полное чувство неуверенности. Постояв перед дверьми пару секунд, она все-таки решилась ответить на звонок:

– Внимательно слушаю, – сказала Мишель.

– Привет, очень рад, что до тебя наконец-то дозвонился, – ответил Дима.

– Можно подумать, что ты пытался, – с сарказмом ответила Мишель.

– Ну, сказать по правде не на такой прием я рассчитывал, – в голосе его звучало недоразумение и страх одновременно, страх быть отвергнутым, обычно, как бы себя ни вел с девушками, ему все легко сходило с рук.

– А, извините, минутку, вот черт, не нашлось в карманах бенгальских огней, последний в новый год сожгла, так, что с салютом ответить Вам, не получится, звоните с 31 на 1 января, там и салют в трубке услышишь, – такой наглости Мишель сама от себя не ожидала. Она сама еще не смогла разобраться, ведь в последние две недели она ни разу о нем не вспомнила.

– Да, наверно, я это заслужил, но позволь мне исправить твое мнение обо мне, – с надеждой в голосе ответил Дима.

– А разве тебя когда-то волновало чье-то мнение о тебе?

– Нет, никогда. Но твое мнение в последнее время для меня стало важным. Я знаю, что ты на это мне ответишь, но позволь сегодня вечером пригласить тебя на ужин в тихий уютный ресторанчик? – с надеждой в голосе спросил Дмитрий.

– Если джинсы и футболка прокатят по дресс-коду в твоем ресторане, значит ужин состоится, если нет, то не судьба. Ты еще не передумал? – ждала ответ Мишель.

– Нет, не передумал, значит будем ужинать на набережной, у воды, думаю, нам не откажут. В семь за тобой заеду.

Мишель первая положила трубку ничего не отвечая.

Она была удивлена его звонку, но еще больше удивлена своей наглости и, то, что он все это стерпел и не послал ее куда подальше. Она понимала, что лучше сходить с ним и пообщаться, немного развеяться, ведь он ее первый мужчина. Есть моменты, которые очень приятно ей вспоминать и, что греха таить, ведь в тот момент она была самой счастливой, а он, как нам известно, принимал участие.

Мишель пришла домой, время было пять вечера, она приняла душ, нанесла легкий макияж, надела джинсы и футболку в обтяжку, достала свои туфли на каблуках, повертелась у зеркала, ведь она должна всегда выглядеть хорошо:

«Да, интересная я мадам, пару часов назад мне было всё равно как я выгляжу, а сейчас уже пятнадцать минут меня не оторвать от зеркала! Нет, я должна выглядеть хорошо, и это даже не обсуждается! Да, пару часов у меня не было настроения, а сейчас оно появилось».

С позитивным настроем она стала пить чай. За последние два часа она ни разу не вспомнила Рому. После возвращения ни минуты, чтоб она его не вспоминала, а после звонка Дмитрия, у нее словно по волшебству он ни разу не всплыл в памяти.

Ее сейчас занимали другие мысли, как он изменился за год и изменился ли вообще, зачем он ей позвонил, почему так позволил с собой разговаривать. А может он понял, что без нее не может. Эту мысль Мишель как-то неохотно рассматривала, но все-таки, как и любой другой девушке приятно, думать, что ты единственная и неповторимая на этом белом свете. Мол, помаялся год, не нашел лучше.

Время уже семь, ее телефон зазвонил словно будильник, предупреждая, что пора.