Наталия Доманчук - Дневник идеальной жены

В дверь позвонили. «Сегодня что, день открытых дверей?» – подумала Валентина, открывая. На пороге стоял тот самый Валя, нервно теребя что-то в руках.

– Привет.

– Привет. Ты что-то хотел мне сказать?

– Да, это очень важно. Я забыл, что оставил у тебя лицензионный софт, и мне его надо вернуть. Срочно.

– Почему так срочно? – до последней минуты Валя все еще надеялась, что разговор будет о ней, а не о каких-то бездушных компьютерных железках.

– Я из банка ухожу. И вообще, я скоро уезжаю. – Валентин говорил о своем отъезде как о давно решенном событии. С одной стороны, дело с отъездом еще висело на волоске, с другой – ему хотелось посмотреть, как отреагирует Валька. Не столько позлить (она не злилась, не хватало характера, в такие моменты она только беспомощно плакала), сколько увидеть – любит ли она его.

И тут неожиданно для Валентина из кухни выскочил какой-то совершенно посторонний молодой человек.

– Привет! Я – Лека. Так мне кофе на троих варить, что ли?

– Это Валентин, он кофе не пьет, – сказала Валя, немного растерянно глянув на Леку.

Валентин по-хозяйски повесил пальто в шкаф на плечики (а не на вешалку, где болталась куртка гостя) и молча прошел в комнату. Валя пошла за ним, все еще надеясь на разговор.

– Вечно у тебя на столе бардак, – раздраженно сказал Валентин, – ни фига не найти.

Бардак был вполне обычный, а с учетом того, что Валя уже неделю не подходила к компьютеру – бардак был собственноручно наведен самим Валентином до его ухода. Он копался в дисках и расшвыривал их по столу.

– Можно тебя попросить хотя бы музыку не трогать? – попросила Валя.

– Ничего, сама уберешь, не развалишься.

Разговора не получалось. Валя поняла, что Валентин не хочет говорить с ней по-человечески, он оскорблен и хочет скандала, скандала при постороннем. Если она останется в комнате – скандал будет точно, уж Валентин повод найдет. Если уйдет на кухню – он сначала в своих «поисках» перевернет полквартиры вверх ногами, а потом пойдет на кухню устраивать скандал. Валя ушла на балкон. Без нее пусть хоть убивают друг друга, хоть дуэль на устраивают, она будет стоять и курить, и думать о своей неудавшейся жизни – и так вечно… Или пока пачка сигарет не закончится.

Валентин давно нашел все, что хотел. Все его поиски были, собственно, театром одного актера для одного зрителя, и когда зритель ушел – сам процесс игры потерял для него интерес. Пора было уходить? И оставить этих двоих наедине? Он в последний момент оглядел комнату – личных вещей чужака тут пока не было – и уселся в кресло ждать, пока выйдет Валька.

Лека сервировал на кухне завтрак на двоих и мрачно рассуждал про себя, что вот сейчас эти двое решат все свои проблемы, придут на кухню и со спасибом выставят его за дверь. Он, собственно, уже никому ничего не должен. Может уже сейчас уйти? Но что-то его останавливало. Скорее всего, подозрительная тишина в квартире. Он выглянул в окно – на балконе одиноко курила Аля, мерзла и сутулилась. И, скорее всего, не он, Лека, а тот Валентин был третьим лишним. Лека вздохнул и пошел забирать девушку с балкона, пока она не замерзла окончательно. В комнате его остановил суровый хозяйский тон Валентина:

– И давно вы, … собственно? – коротко спросил Валентин, стараясь скрыть явную злость.

– Собственно, недавно, – спокойно и даже почти дружелюбно ответил Лека. Не хотелось ему встревать в чьи-то чужие семейные разборки.

– Насколько недавно? – Валентин дожимал «врага», вытеснял со своей территории.

– Может быть, ты это у нее спросишь? – Лека в отличие от Валентина стоял лицом к лоджии и вовремя увидел ее входящую.

Аля-Валя по инерции сделала еще пару шагов и отстраненно, равнодушно даже сказала:

– Это совершенно посторонний человек. Он скоро уйдет.

Все бы было хорошо, все было бы даже прекрасно, и слова были правильные, и интонация, но… Уже сказав это, Валентина поняла, что обращалась-то она к Леке. И кивнула при этом на Валентина как на чужого.

Валентин вышел, надел пальто, уже в дверях осмотрел еще раз комнату – уже безо всякого интереса, наверняка ожидая от Вальки каких-то последних объяснений – и, не дождавшись, бросил:

– Ну что ж… Я пошел.

Гулко хлопнула дверь и Валентина почувствовала… облегчение. Как будто это была как раз та самая последняя точка в их отношениях, которой ей не хватало пять дней тому назад. Она облегченно вздохнула и спросила Леку:

– Ну как там кофе?