Барбара Кингсолвер - Лакуна

Если так, то победой мы будем обязаны не только солдатам, но и домохозяйкам: каждая из них как может сражается с врагом. Для вас война — бессмысленное разрушение и убийство, поединок, который транслируют по радио; здесь же это — закон жизни. Если не хватает ткани, девушки как ни в чем не бывало носят блузки с одной-единственной оборкой на рукаве. Если нацисты за прошлый год потопили восемь миллионов тонн военных кораблей, значит, так тому и быть; женщины соберут восемь миллионов тонн шпилек для волос — и не беда, что нельзя заплести косы. Соседские дети булыжниками сшибают с ворот старые дверные петли и несут в металлолом, солдатские невесты отдают свое серебро, а старики — бронзовые наконечники с тростей. И это священная жертва. Как мы радовались, когда новый завод Говарда Хьюза выпустил линкор спустя всего двадцать четыре дня после того, как был заложен киль! Из-за Хьюза погибла моя мать — много лет назад, когда этот ас приземлился в Мехико. Но, как бы я ни тосковал по ней, сейчас, когда из собранного моими соседями сырья он выплавил корабль «Джон Фитч», я уже не питаю к нему ненависти. Все вместе, со шпильками и скрепками, мы одолеем Хирохито и его военные заводы «Мицубиси».

Война на каждой странице всех журналов. Даже в рекламных объявлениях, которые, как ни странно, сейчас не призывают ничего покупать. Наоборот: фабриканты ставят на продукцию флажок Е [178] Е — предметы снабжения общего назначения, за которые производители получали знак отличия в виде флажка с буквой Е (от англ. excellence — высокое качество, награда за отличную службу). в знак того, что она идет на нужды фронта. Не покупайте ничего, кроме облигаций военного займа, сдавайте кровь для Красного Креста. «В точности выполняйте указания доктора, не отнимайте у него время», — напутствует мой журнал: половина врачей на фронте, а тем, что остались в тылу, приходится работать за двоих. Ездите только в случае крайней необходимости. После победы нам сулят золотые горы: новую модель радио, автомобили с шинами из синтетического каучука и прочие диковины, которых штатские еще в глаза не видели. А пока не мечтайте даже о застежках-кнопках, и большая удача, если получится найти по талонам сыр или сливочное масло. Бекон вообще пропал из наших краев. Впрочем, как и новые машины; в этом году населению не продали ни одной. Те же, у кого автомобиль с довоенных времен, клеят на ветровое стекло ярлык А — «полупустой» [179] От англ. almost empty — почти пустой. ; бензин тоже по карточкам. На площади Пэк, как в прежние времена, лежат кучки лошадиного помета. Один старикашка вернул к жизни «стэнли стимер» [180] Автомобиль с паровым двигателем фирмы Stanley. , и, когда протарахтел на нем по улице, соседка упала в обморок — думала, воздушная атака. Современный американский девиз — «Обойдемся старым». Ни тебе наручных часов, ни новых сорочек, ни простыней. В общем, как в церкви; терпеливо сноси страдания в надежде на светлое будущее.

Вы не поверите, до чего стойко люди переносят лишения. Это заставляет их чувствовать себя смелыми и нужными. Богач ли, бедняк, жена банкира или секретарша — все идут на рынок с одной и той же промтоварной книжкой и возвращаются с одними и теми же продуктами. Это уже не та буржуазная Гринголандия, которую вы знали, где дамы устраивают вечеринки, пока бездомные на улицах мрут от голода. Теперь все согласны с вашей Розой Люксембург: «Высший идеал — в служении интересам народа». Женщины согласны экономить даже на пище и одежде для собственных детей. У моих соседей семеро мальчишек, которых зовут Ромул, Вергилий и так далее; ребята бегают в тряпичной обувке и делают игрушки из мусора, найденного на обочине. При этом их мать каждый божий день встречает меня фразой: «Прекрасное утро, не правда ли, мистер Шеперд?» Другая соседка принесла мне «яблочный пирог» из крекеров (боится, что холостяк будет голодать) и объяснила, как нужно стелить постель: раз в две недели выворачивать белье наизнанку, чтобы оно прослужило дольше. Даже во сне мы можем выиграть войну!

Подобный образ мысли ободряет. Американцы относятся к будущему как к дому, который они собственноручно возводят с помощью досок и молотков, а не как к зреющему плоду, который неожиданно может сгнить по естественным причинам. Помните, вы предостерегали меня от мексиканских писателей, которые могут остудить мой пыл? Это было в больнице. Мы обсуждали «Тех, кто внизу», фрагмент, где революционная борьба сравнивается с камнем, который катится с горы, повинуясь бессмысленной силе тяжести. Вы тогда советовали не приглашать писателей, если я надумаю закатить вечеринку.