Чарльз Мартин - Женщина без имени

Женщина отвернулась. Витражное окно поднималось на тридцать футов [1] 1 фут = 30,48 см. над ними. Свет проникал через терновый венец, оставляя на ее коже красные и пурпурные отсветы. На улице трепетал на ветру платан, создавая на мраморном полу эффект зеркального шара с дискотеки. Женщина покачала головой. Он нагнулся, чтобы услышать ее. Неужели она говорила так тихо? Маленькая и хрупкая, она могла возвышаться на сцене и покорять Бродвей. Ее шоу никогда не бывали дешевыми, и это не имело никакого отношения к цене.

Она сумела выговорить:

– Не могу вспомнить.

Он поднял бровь:

– Не можешь… или не хочешь?

Она пожала плечами:

– Выбирайте сами.

Он ждал.

– А твои мысли?

Она не ответила.

Священник заговорил снова:

– Как насчет твоего расписания? В последний раз, когда мы с тобой говорили, ты собиралась тратить меньше времени на то, чтобы представляться кем-то другим, и больше времени на то, чтобы быть самой собой.

– Я им сказала.

Он протянул ей бумажный носовой платок. Она вытерла нос.

– И что?

– Теперь у меня меньше дней на работу.

– А потом?

– Они планируют еще три проекта.

Она округлила глаза и сымитировала голос своего агента:

– Главные роли в моей жизни.

– И они того стоят?

Она пожала плечами:

– Восьмизначный гонорар.

– Я спрашивал не об этом.

– Но вам нравится, когда я выписываю чеки для этого места.

– То, что ты делаешь со своими деньгами, касается лишь тебя и Господа.

– Вы неблагодарны.

Он выдохнул и посмотрел на нее, пытаясь поймать ее взгляд. Женщина отвернулась.

– То, что ты отдаешь, стоит больше того, что ты получаешь.

Она улыбнулась. Еще одна слезинка. Женщина прошептала:

– Благодарю вас.

Это была одна из причин, по которым она его любила. Он отдавал, ничего не желая взамен. Она посмотрела через стекло.

Он спросил:

– Ты спишь?

Она пожала плечами:

– Время от времени.

– Сны видишь?

– Ничего такого, о чем стоило бы говорить.

Минута прошла в молчании. Женщина поцарапала свой ноготь, потом посмотрела за окно. Там переливался океан. Над крышами плыл клин из двух дюжин пеликанов, направляясь вдоль берега на север. Она попробовала еще раз.

– Кто-нибудь когда-нибудь говорил вам, что собирается покончить с собой?

– Да.

– И что вы сделали?

– Я сделал все, что мог, и оставил остальное Господу.

– У вас на все есть ответ.

Старик ждал. У него было время для нее. И за это она его тоже любила. Она скучала по нему, но не более.

Она повернулась к нему. Он знал, что она действует намеренно. С целью. Заканчивает то, что начинает. Она не склонна к преувеличениям, что странно, учитывая ее профессию.

– Да?

Она негромко заговорила:

– Вы думаете, что Господь прощает будущие грехи?

– Он вне времени.

Она покачала головой:

– Я не совсем понимаю.

Он кивнул, пожал плечами, улыбнулся.

– Я тоже.

Еще один взгляд за окно.

– Вы хотя бы честно говорите об этом.

– К чему лгать? – Он закончил свою мысль: – Я думаю, что Господь видит и слышит и наше прошлое, и наше настоящее, и наше будущее в настоящем времени.

– Для меня это не слишком хорошее предзнаменование.

– О… – Он улыбнулся. – Возможно, как раз наоборот.

Он ждал. Она повертела в руках носовой платок, покачала головой и вытащила из кармана конверт.

– Учитывая события последних нескольких месяцев, у меня было время подумать. Кое-что привести в порядок. Я назначила вас душеприказчиком. Если что-то случится, я хочу, чтобы вы за всем проследили. Просто на всякий случай. И… – Быстрый взгляд на священника: – Произнесите речь на моих похоронах.

Он взял конверт.

– Я думал, что ты выступишь на моих.

Она огляделась по сторонам, посмотрела за окно на деревья, стараясь придать своему голосу не слишком обреченное звучание. Она протянула священнику кольцо с двумя ключами.

– Это от моего пентхауса и от ячейки в банке. Все, что вам потребуется, там. Фамилия моего адвоката – Суишер. Он подготовит бумаги.

– Разве не лучше заняться этим твоему агенту или тем, кого ты любишь?

По щеке покатилась слеза. Женщина прошептала:

– Мои любимые. – Ей даже удалось коротко хихикнуть. Она отвернулась. – Мой бывший муж номер три выйдет из себя, но вы получите все. Распорядитесь этим по вашему желанию.

Его глаза сузились.

– Следует ли мне беспокоиться за тебя?

Она взяла его руку в свои.

– Я не тороплюсь. Мне лучше. Правда. – Вымученная улыбка. – Я просто… планирую. На всякий случай, понимаете? Только и всего. При дневном свете все не так уж плохо. – Женщина резко опустила голову. – Но когда солнце заходит и… на моем балконе становится так темно… – Ее голос прервался.