Array Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 04

Впрочем, сопоставление с Америкой чересчур политизировано. Киев для Москвы не просто стратегический союзник. Наши чувства глубже, трепетнее. «Место сие должно быть священно для каждого Русского», — обобщил их А. Муравьев.

Наверное, в глубокой древности так же взирали на Иерусалим первые крестоносцы. Неужели в их стремлении к Святой земле следует видеть только политическую и финансовую корысть? Разве низменные чувства одушевляли Людовика Святого, Ричарда Львиное Сердце, Готфрида, смиренно отказавшегося от иерусалимской короны, но принявшего титул заступника Гроба Господня?

Изданная недавно под эгидой Евросоюза «История Европы» политкорректно отмежевывается от крестоносцев, но я убежден — современные европейцы, несмотря на предписанную толерантность, хранят в душе благоговейную память об этих героях и их благородном порыве. Так пусть же они сверятся с этой памятью, когда в очередной раз примутся рассуждать о «кознях Москвы».

А мы, если уж упомянули об Иерусалиме, вспомним о том, что предыдущее фронтальное столкновение России с Западом связано с этим городом. Крымской войне предшествовал спор о ключах от Иерусалимских святынь, инспирированный французскими католиками.

Как характерно, как знаменательно — Европа объединяется против России тогда, когда мы ищем пути к нашим древним святыням. И не пытайтесь убедить меня, что всё сводится к прагматике! Какая выгода побуждала Сардинию присоединиться в 1855 году к англо-французскому союзу? Какую практическую цель преследовала Голландия, возглавившая в 2004-м европейское противодействие России? Это межцивилизационная борьба в чистом виде — цивилизации воюют из-за святынь.

Недалеким материалистам в Кремле такая постановка проблемы наверняка покажется отвлеченной. Пусть прислушаются к тому, что говорит сам Запад. В частности, один из наиболее красноречивых его проповедников — немецкий политолог Александр Рap. «Запад требует от России принятия общеевропейской системы ценностей… Перед Россией стоит выбор — либо она действует по европейскому образцу — тогда она постепенно интегрируется в общеевропейский дом, либо она строит собственную цивилизацию… становясь при этом для ЕС чем-то вроде Китая» («Независимая газета», 25.01.2005).

Несчастна страна, потерпевшая поражение. Но вдвойне несчастна та, что не способна извлечь из него уроков. После Крымской войны Россия провела реформу армии, начала строить железные дороги и — что не менее важно — без сантиментов и самообмана определила свою позицию по отношению к Европе в гениальной работе Николая Данилевского. А какие меры приняты сегодня?

Руководители России, с которой Запад все чаще говорит языком ультиматумов, отчаянно пытаются делать вид, будто ничего плохого не происходит. Разве что политики второго ряда, например председатель Комитета Госдумы по международным делам К. Косачев, отваживаются признать, что украинский кризис столкнул Россию не с отдельными западными державами, а с совокупным Западом. «Коллективный Запад начинает извлекать немалые дивиденды из „плохой“ России, выступающей в роли „защитницы авторитарных и коррумпированных режимов“. По формуле: „Не получается демократизировать, будем демонизировать“. Плюсы от этой линии для ЕС и США очевидны: а) объединение обеспокоенного внутренними противоречиями Запада на почве „общего врага“; б) возможность активной игры на постсоветском пространстве уже без оглядки на Россию; в) подрыв всех интеграционных проектов на постсоветском пространстве, не получивших одобрения Запада; г) ренессанс „демократического“ миссионерства (а то и мессианства)» («Независимая газета», 28.12.2004).

Но что же предлагает российский политик? «…Нужно реальное сближение, причем инициатором должна выступать Россия». Опять идея «подстроиться под партнера». Но ведь не о танце же речь! Мы видели, ч т о требует Запад: ни много ни мало — отказаться от собственного проекта развития. От своей истории. От собственной души. Примечательно, что эти требования совпали с украинским кризисом. Отказ от Украины, в известном смысле, и означает отказ от русской истории, от нашей соборной славянской души.

Могут сказать: но конфронтация с объединенным Западом еще страшнее! Согласен — следует стараться избегать конфронтации. И хотя сейчас инициатива не в наших руках: навяжут борьбу — придется бороться, все усилия в этом направлении необходимо предпринимать. Но не отдавать душу, не отказываться от идентичности. Без души что человек, что государство — живой мертвец.