Array Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 06

На воскресной литургии в храме Свято-Сергиева подворья, украшенном фресками и иконами известного художника Д. Стеллецкого, его настоятель, епископ Михаил, располагающий к себе внутренним спокойствием и доброжелательностью, прочитал сугубую молитву в защиту распинаемого иракского народа. А за стенами подворья я столкнулся с протестующими парижанами, постоянно держащими в осаде американское посольство, расположенное в самом фешенебельном районе города. На улицах — стенды с изображением отнюдь не благородного отца американской нации, а президента-убийцы с отталкивающим лицом вампира. «Фигаро», «Монд» и другие газеты добрую половину полос отводят материалам с уничтожающей критической направленностью против основного натовского партнёра. Поминая молитвой в день смерти (26 марта) замечательного русского писателя В. Е. Максимова, я представил, какими гневными словами попотчевал бы неутомимый борец за права человека Америку, столь яро клеймившую некогда нашу страну, превратив её в пугающий мир жупел с названием «Империя зла». Время показало, где таится истинное зло и опасность уничтожения планеты Земля.

Италия в сердце моём со студенческих лет. Лекции первоклассного учёного В. Н. Лазарева зародили во мне любовь к искусству мировой хранительницы прекрасного; завораживающая книга Павла Муратова «Образы Италии» делала мечту о посещении Флоренции, Ассизи, Сиенны, Равенны и других городов-музеев неизбывной. В тот год, когда я поступил в МГУ, шестьдесят детей итальянских коммунистов нелегально приехали в Москву и стали моими однокашниками. С некоторыми из них дружу по сей день. Ночами ходили мы с Андреем Тарковским по пустынным московским улицам и грезили именами Джотто, Леонардо да Винчи, Симона Мартини, Пьерро делла Франчески. После перестройки я неоднократно ездил в Италию по делам и просто в гости к своим университетским приятелям. Но нынешняя встреча с Италией — особенная. Эта десятидневная поездка на машине по заранее составленному маршруту словно обернулась многолетним путешествием по сладостной Италии. Спутником моим стал добрейший русский парень, родившийся на Орловщине, Александр Пеньков. В свои неполные сорок лет он успел закончить Санкт-Петербургскую Академию художеств, затем получить диплом Миланской академии Брера, стать её профессором, а в его итальянском виде на жительство графа «профессия» торжественно декларирует: «Маэстро дель арте».

Приехали через прекрасную Мантую, где нас попотчевала петербургским обедом Нелли Сукнёва, четверть века живущая здесь, нелёгким трудом поддерживая своё существование. Грустно было смотреть на приехавших из бывшего СССР прекрасных, часто немолодых женщин, ищущих хоть какую-нибудь работу на местной бирже трудоустройства.

Немноголюдна пахнущая весной прохладная Венеция. Помню, прошлой осенью был шторм и я с трудом по мосткам прошёл в собор Святого Марка в окружении тысяч американцев и японцев. Сейчас же девушка из Белоруссии, торгующая сувенирами на главной венецианской площади, сказала, что жители «титульной» державы боятся приезжать в Италию, ибо их пугают возможные протестные акты со стороны мусульман, да и не только их. Хозяин отеля «Каравелла», что расположен среди чудных пиний на Лидо, красавец Серджио, гостеприимный и прекрасно знающий исторические достопримечательности в округе Венето, сам заговорил с нами об иракских событиях. «Как им не стыдно, этим американцам, побоялись бы Бога! Посмотрите, как у нас здесь красиво. Разве можно нарушать покой людей из-за паршивых амбиций? Господь их покарает. Я бывал в Москве, мне понравились русские, которых я встретил. Только почему ваши руководители не протестуют сейчас против американцев? Мы ведь на вас надеемся!». Услышав эти слова от Серджио, я вспомнил, как один из моих итальянских университетских друзей потирал в восторге руки три года назад, когда американские Геростраты сбрасывали на беззащитную Сербию бомбы с надписью: «Поздравляем с Пасхой!». Я предупреждал не в меру веселившегося представителя западной культуры, что боком выйдут европейцам американские проделки. Жалуется приятель теперь на засилье «грязных» албанцев в Милане, недоумевает, глядя телерепортажи из горящего Ирака.

Посвятив два дня восторженному знакомству с мозаиками Равенны, которые я досконально изучил по книгам и превосходным альбомам, удивившись, что так прекрасно могут сохраниться ковры смальты, положенной искусными мозаичистами в V–XI веках, поехали мы по запруженным грузовиками итальянским автострадам в святая святых мирового искусства — божественную Флоренцию. По пути осмотрели Парму — город, где словно законсервирована итальянская эпоха расцвета страны и борьбы за человеческую свободу и независимость. На прекрасно сохранившихся пармских улицах и площадях всё время вспоминался чудесный фильм нашей молодости, снятый по стендалевскому роману, и казалось, что вот-вот встретится нам сумевший убежать из заточения кумир юных лет, изысканный и романтичный Жерар Филип.