Алексей Ручий - Наркопьянь

- И что делать будем? – спросил Панк, когда мы оказались на пустынной платформе.

Я посмотрел по сторонам: с обеих сторон от железной дороги простирался лес, но где-то за деревьями был слышен шум шоссе.

- Радоваться жизни, - ответил ему я, доставая сигарету – последнюю – и сминая пустую пачку, - у нас сигареты кончились.

- Ага. Еще и жрать охота.

- Пойдем, - там за деревьями шумят автомобили, там дорога – может, поймаем попутку…

- Уже ловили…

Я подумал, что он чертовски прав – вспомнилась дорога в Черни – но делать что-то все равно надо было. Сигарету скурили по-братски на двоих. И таки двинулись в сторону шоссе.

Полоса леса оказалась небольшой, метров через сто показалось шоссе, а за ним поле с небольшим хутором посреди него. Метрах в двухстах от того места, где мы вышли из леса, была расположена автозаправочная станция. Туда мы и направились в надежде найти там магазин – я выгреб оставшуюся мелочь из карманов, на пачку сигарет должно было хватить.

Магазин там действительно оказался, и мы разжились пачкой дешевых сигарет. После этого отошли от автозаправочной станции метров на пятьдесят и принялись голосовать.

Машин здесь было немного больше, чем на дороге в Черни, но останавливались они неохотно. Нам удалось тормознуть две-три, но все водители на нашу просьбу подбросить куда-нибудь в сторону Курска, и при этом совершенно безвозмездно, ответили отказом. Видимо, в обычаи местного населения не входило подвозить нищих оборванцев.

Лишь четвертый водитель оказался более-менее приятным малым и объяснил нам, что вообще-то ловить машину в сторону Курска надо на другой дороге, и находится она километрах в трех отсюда за железнодорожной платформой, если двигаться от нее в направлении, обратном тому, каким мы пошли изначально. Мы поблагодарили его, и пошли назад на платформу.

- Вот уроды! - ругнулся Панк.

- Ты о ком?

- Да о тех уродах, что деньги просили, а на самом деле вообще дорога не та.

- Да уж… мир не без добрых людей.

Мы вернулись на платформу. Она по-прежнему была пустынна. Мы прошли металлический навес со сломанной скамейкой и сели на следующую скамейку – без навеса, но целую. Оставалось надеяться, что до ночи на Курск пойдет еще одна электричка – ночевать здесь не хотелось, да и негде было.

- Есть хочется, - тихо произнес Панк, по-видимому, размышляя вслух.

Я тоже чувствовал голод. Этот приятель имел привычку уходить ненадолго, но всегда возвращаться в самый неподходящий момент – вот и сейчас он стучался в ворота моего сознания. Денег не было, еды не было. Мы находились глубоко в сердце России, с пустыми карманами, небритыми осунувшимися физиономиями, усталые и голодные и – вот ирония судьбы – на станции под названием Светлая жизнь. Я засмеялся.

- Ты чего? - испуганно спросил Панк.

- Да так… - ответил я и пересказал ему свои размышления.

Панк посмеялся вместе со мной, потом встал и отошел от скамейки шагов на десять, посмотрел по сторонам и вернулся.

- Смотри, - сказал он, - вот тут у платформы растет крапива, я посмотрел – на ней есть цветочки… короче, я где-то слышал, что эти цветочки можно есть.

Я недоверчиво повел плечами. Про суп из крапивы и я слышал, даже ел, но про цветочки…

- Нет, я крапиву жрать не буду, - сказал я Панку.

- Как знаешь, - Панк перегнулся через ограждение платформы и осторожно сорвал один цветочек с кустика крапивы. Потом положил его в рот и принялся жевать.

- Ну как? – иронично спросил его я.

- Да черт его знает… - Панк снова перегнулся через ограждение и нарвал целую горсть белых цветочков.

Я посмотрел, как усердно он работает челюстями.

- Дай-ка и мне один, - сдался, наконец, я.

Панк протянул мне цветочек. Я положил его в рот и принялся жевать. Особого вкуса не почувствовал – трава как трава. Я выплюнул безвкусную жвачку.

- Нет, этим желудок не обманешь, - заключил я и полез за сигаретой.

- Давай одну на двоих, - Панк тоже выплюнул свою жвачку.

- Давай.

Из леса по ту сторону железной дороги вышел мальчик лет двенадцати и направился на противоположную платформу. Там он сел на скамейку.

- Ну, хоть не мы одни в этой Светлой жизни, - попытался я обнадежить себя и Панка. Панк как-то обреченно хмыкнул.

Мальчик посидел с минуту на скамейке, потом встал и подобрал с земли камень. Недолго думая, он швырнул его в металлический навес на нашей платформе – тот, который мы с Панком прошли, со сломанной скамейкой. Камень брякнул о его поверхность с характерным грохотом. Мальчик тем временем подобрал еще один камень и снова швырнул его в навес. Снова загрохотало.