Array Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 08

Не от мира ограждается православный монастырь своими высокими стенами, но ограждает ими мир от козней и происков зла. Монастырь — это крепость, это поле брани, это фронт — передовая, на которой идет не прекращающаяся ни на минуту жестокая и бескомпромиссная война человека (лучших его представителей) с силами «духов злобы поднебесных» (Еф. 6,12).

Монастырь — это «громоотвод», принимающий на себя основной удар ненависти как инфернальных (адских) сил, так и их многочисленных земных слуг и приспешников.

Этого не понимали, судя по делам их, император Петр и императрица Екатерина Великие и без всякого сочувствия ломали не ими созданные монастыри и перекраивали Церковь (не имея на то церковного благословения и права) по своему земному усмотрению и потребностям.

Зато прекрасно понимали это революционеры-богоборцы, когда, придя к власти, прежде всего обрушили свою нечеловеческую ярость и ненависть не на внешнего врага (германцев) и даже не на врага «классового» — буржуазию, а на Церковь, на святыни и святые обители ее (Троице-Сергиева лавра была закрыта в 1918 году), на монашествующих и простых верующих.

И ещё: монастырь, монах, патриарх — это заступник, предстоятель и представитель человечества перед Богом Иисусом Христом и Его Пречистой Матерью Пресвятой Богородицей. Это ответчик и проситель и одновременно добровольная искупительная жертва Богу за грехи всего мира. Ибо крест, который по своей воле возлагает на себя монах, есть самый тяжелый из всех земных крестов.

«Попов и монахов не жалей, а то их Бог жалеть не будет» — добродушно посмеиваются в народе и не жалеют в большинстве случаев, а только осуждают, себе же на грех, о чем и свидетельствует вся наша история. Но монах и не требует жалости, напротив, он сам, как любящий отец, жалеет своих детей — прихожан, земляков, соотечественников и всё человечество.

Необозримо поле монастырской работы. Но мы и не ставим себе целью измерить его. Наша задача много скромнее: на примере просветительской деятельности возрождающейся древней русской обители — Варницкого Троице-Сергиева мужского монастыря — рассказать читателю о том, как работает, сотрудничает Русская Православная Церковь с современной школой.

Христианская традиция с неизменным уважением и сочувствием относится к светскому образованию. Многие отцы Церкви учились в светских школах и считали изучаемые в них науки полезными и даже необходимыми для верующего человека. Святитель Василий Великий писал, что «внешние науки не бесполезны» для христианина, который должен заимствовать из них всё служащее нравственному совершенствованию и интеллектуальному росту.

С православной точки зрения желательно, чтобы система российского образования была основана на традиционных христианских ценностях. «Церковь уважает светскую школу и готова строить свои взаимоотношения с ней исходя из взаимного признания человеческой свободы. При этом Церковь считает недопустимым намеренное навязывание учащимся антирелигиозных и антихристианских идей, утверждение монополии материалистического взгляда на мир…

Школа — посредник, который передает новым поколениям нравственные ценности, накопленные прежними веками. В этом деле школа и Церковь призваны к сотрудничеству. Образование, особенно адресованное детям и подросткам, призвано не только передавать информацию. Возгревание в юных сердцах устремленности к Истине, подлинного нравственного чувства, любви к ближним, к своему отечеству, его истории и культуре должно стать задачей школы не в меньшей, а может быть, и в большей мере, чем преподавание знаний» — таков взгляд Церкви на деятельность школы, изложенный подробно в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», принятой на Освященном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в юбилейном 2000 году.

Увы, реальные итоги многолетнего и, похоже, всё еще далекого от завершения реформирования школы свидетельствуют о несовпадении взглядов Церкви и официальной школы по этому вопросу. На практике мы невооруженным глазом видим, что государственная школа, вопреки вековым традициям, всё более снимает с себя функции воспитательного учреждения, оставляя за собой только обучение. Заметим: реформирование школы происходит без существенного в том участия самих учащихся, родителей, да и учителей тоже. Их просто ставят перед фактом того или иного очередного нововведения, исходящего от высоких инстанций, и не спрашивают ни согласия, ни мнения о результатах. Ну разве только если эти нововведения вызывают всеобщее гневное возмущение и неприятие, как это было, например, с программами пресловутого полового воспитания или валеологией, — в таких случаях какая-то корректировка еще была возможна.