Array Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 09

7 декабря. Вчера похоронили Василия Кулемина, и стало ощутимее одиночество среди нас. Как мало нас. И как не бережём друг друга. Как неожиданно это бывает и как непоправимо. Да он, видимо, чувствовал, и последние стихи его — это само откровение, прозрение души.

Вернулся из Ленинграда. Снова побывал в квартире Пушкина на Мойке. В Александро-Невской лавре, на Новодевичьем, где похоронен Некрасов. Что бросается в глаза: все деятели культуры прошлого — русские. Теперь их почти нет. Интересно в пантеоне — на плитах над вельможами так обстоятельно все доблести и заслуги расписаны. Госпожа Бирон: вся плита исписана. А у Суворова три слова: «Здесь лежит Суворов»…

Пётр I, конечно, иначе и не мог сдвинуть Россию с мёртвой точки: ему были необходимы иностранцы. Он им не давал первых ролей в управлении. Это очень важно. Учил своих олухов. Но не подумал о том, что будет после него, когда при дворе столько немчуры. И Россия поплатилась за эту ошибку Петра.

Бороться надо не запретом. С искусством — искусством, с убеждением — убеждением. Не критика свыше страшна, а крайности, на которые потом идут в низах, да и в верхах. И доводят всё разумное до своей противоположности.

Вместо того чтобы ругать тех, кто плохо пишет о берёзах, ругают сами берёзы, причём злобно, стремясь их опоганить. Значит, дело, видимо, не в бездарях, что о них пишут, а в самих берёзах, которые являются в сознании народа символом всего русского.

Будет ли время, когда талантливые русские люди смогут пробиться, стать известными, не изменяя своему, русскому, не этой страшной ценой становясь в центре внимания и не угождая, не за счёт близости к высокому столу?

Господа присяжные заседатели!..Я хорошо сознаю всю трудность предстоящей мне задачи и ту огромную ответственность, которую я несу в качестве представителя государства.

Настоящее дело, как вы сами видите, — дело неслыханное, дело небывалое… Мы еще недавно пережили тяжелую эпоху революции, отмеченную кровью. Кровь лилась в России повсюду, убивали должностных лиц, истребляли народ…Но здесь, среди бела дня, в большом древнем русском городе… хватают ни в чем не повинного мальчика, подвергают его невероятным мучениям и истязаниям, его закалывают, как жертву, источают из него кровь… и, наконец, наглумившись над его телом, бросают в пещеру…

Безжалостность, жестокость этого преступления настолько велики, что…весь мир, не только христианский, но весь мир, который верит в Бога, должен был бы содрогнуться…Но мир занят своими делами, и для мира Андрюша Ющинский — чужой. Для мира гораздо важнее Бейлис… потому что мы имели смелость… обвинять его и его соучастников в том, что они совершили злодеяние из побуждений изуверства. И стоило лишь привлечь на скамью подсудимых Бейлиса, как весь мир вдруг заволновался и настоящее дело приобрело характер мирового.

К счастью, господа присяжные заседатели, вы изолированы от этого влияния…Но вы хорошо знаете, какое волнение вызывается со всех сторон и какое значение придает этому процессу пресса…Нам хотят сказать: вы посадили не Бейлиса на скамью подсудимых, а все еврейство. Вот почему на этих скамьях сидят выдающиеся адвокатские светила… сидят эксперты, украшенные орденами и медалями…Вы, мол, обвинением Бейлиса хотите добиться ограничения прав евреев, вы, мол, преследуете какие-то политические цели.

Я не отрицаю, может быть, еврейству очень неприятно… что один из их соплеменников сидит на скамье подсудимых… что если Бейлис будет осужден, то, несомненно, падет тень и на все еврейство, могут произойти эксцессы…

Но вы знаете, господа присяжные заседатели, что правительство одинаково оберегает всех своих подданных… принимает все меры к тому, чтобы не было никаких эксцессов, чтобы не было погромов…

Если такие погромы и происходили, то они всегда имели место среди еврейской бедноты… А заправилы еврейского народа, те люди, которые шумят вокруг этого дела и делают его мировым, возбуждают еще большую ненависть по отношению к евреям…

Ведь если бы обвинялся в этом преступлении не еврей, а русский — разве было бы такое волнение? Никогда. Говорили бы в таком случае о «кровавом навете»? Ничего подобного не было бы.

Уже с того самого момента, когда был найден… исколотый труп Андрюши Ющинского… началась агитация со стороны евреев: принимались все меры к тому, чтобы запутать, затемнить это дело. И глубоко прав эксперт Сикорский, когда он указывал здесь, как происходит подобного рода движение… Какая-то невидимая рука, вероятно сыплющая много золота, распоряжается всем этим и запутывает дело настолько, что в течение двух лет судебный следователь не в состоянии был распутать те версии, которые в этом деле предлагались…Возбуждали обвинение в убийстве сначала против родственников, потом против воров, снова против родственников и снова против воров…Те лица, которые проходили здесь перед нами в качестве свидетелей и которые были подозреваемы и обвиняемы — их в газетах беззастенчиво называли убийцами, — мне теперь нужно снять с них это обвинение в убийстве…