Татьяна Толстая: Войлочный век (сборник)

После чего она выносит все три блюда на улицу, ставит их к мусорным бакам и уходит. Из-под баков вылезают крысы и в режиме реального времени все это съедают. Мы с М. граждане стойкие, крыс не боимся, а вот современное искусство, если это было оно – а это, судя по всему, было оно – крепко не любим.

– Ну что, вы поняли что-нибудь? – радостно закричала охранница, когда мы вышли из темного зала, щурясь на свет.

– Нет.

– Вот и я не могу понять! Но что-нибудь, наверно, это значит! – охранница была девушка оптимистическая, жизнью еще не съеденная.

– Поверьте! – сказали мы. – Это не значит ничего! Не расстраивайтесь!

И пошли себе на воздух, и этот осенний, еще теплый, сладостный воздух, этот пустынный прозрачный пейзаж с далеким, бредущим куда-то монголом, эти заколоченные дворцы непонятного смысла и назначения – все это было как непрочитанный, инопланетный художественный жест.

Лилит – по преданию, первая жена Адама, оставшаяся в раю.

Статья для New York Review of Books, рецензия на перевод книги Молоховец на английский.