Array Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 12

Режим раздражали и заявления олигарха о его политических амбициях, подкреплённые финансированием оппозиции, прежде всего «правой». Это сегодня, сидя в тюрьме, Ходорковский кричит о «левом повороте», а в 2003-м у КПРФ был самый тощий бюджет среди крупных партий. Владелец ЮКОСа не спешил пополнить «красную» кассу.

И всё же участие в предвыборной борьбе было, на мой взгляд, лишь второстепенной причиной опалы. Олигарха погубила «рационализация» связей по вертикали, не только ломавшая устоявшуюся схему взаимоотношений бизнес-элиты с Кремлём, но и угрожавшая государственному суверенитету России.

Проблемы с режимом — личная беда Ходорковского. Жёсткая реакция Путина, конечно, напугала бизнес-сообщество, но не нанесла ему ощутимого вреда. Абрамович и Вексельберг могут как угодно распоряжаться своими миллиардами. Им нечего опасаться. До тех пор, пока они соблюдают правила игры.

Другое дело, что Кремль — с максимальной осторожностью! — начинает эти правила менять. Стремясь к монополизации всех ресурсов, он, разумеется, не мог оставить в стороне важнейший из них — сырьевой.

По моему мнению, политика Путина в этом вопросе достойна поддержки. При Ельцине государство разбазарило самое ценное, что есть у России и что, кстати говоря, принадлежит не только нынешнему, но и будущим поколениям, — природные ресурсы. Прежде всего нефть. В отрасль пришёл не просто частный — иностранный капитал. И это не было стихийным процессом. Скупка — в основном за бесценок — природных кладовых России на Западе была объявлена чуть ли не стратегической задачей: «Поскольку основные нефтяные месторождения планеты уже разобраны, нефтяные компании начали связывать свои перспективы роста с Россией»(BBCRussion.com).

В этих условиях возвращение «Юганскнефтегаза» из империи ЮКОСа в структуру государственной «Роснефти» представляется робким (вспомним, в какой поистине конспиративной атмосфере он осуществлялся), но необходимым шагом в правильном направлении.

Следующим стала недавняя покупка «Газпромом» 72 % акций «Сибнефти». В итоге в 2005 году Россия вернула под свой контроль почти треть отрасли(«Независимая газета», 11.07.2005).

К сожалению, процесс идёт медленно и недостаточно последовательно. Тот же «Газпром» можно лишь номинально назвать государственным концерном. Значительная часть его акций принадлежит частным, в том числе иностранным, инвесторам. Бросается в глаза и то, что государство, возвращая своё , вынуждено прибегать к всевозможным уловкам. Комментируя контакты «Газпрома» с «Сибнефтью», Путин счёл необходимым напустить рыночного тумана: «Не буду скрывать, я обсуждал это с владельцами компании „Сибнефть“ и сказал, что они должны воспринимать это как рыночную сделку, если они вообще хотят это делать. То, что там какая-то государственная компания выражает желание приобрести эти активы, совсем не значит, что государство настроено сделать то же самое. Это чисто рыночная должна быть сделка. Акционеры компании всё знают. Как они поступят, сколько и в каком объёме и кому они продадут свои акции, я, честно говоря, не знаю» (там же).

Сопоставьте это робкое косноязычие с бесцеремонными командами, которые президент отдаёт губернаторам и партиям, и, что называется, почувствуйте разницу. С капитанами бизнеса Путин обращается с демонстративной предупредительностью.

Более того, в стремлении привлечь на свою сторону владельцев крупных капиталов Кремль готов приоткрыть перед ними двери во власть. В. Сурков, замглавы президентской администрации, выступая перед собранием «Деловой России», обратился с призывом: «Вот 300 голосов (думские мандаты „ЕР“. — А. К.) — идите и занимайте там места. Хотите в руководящие органы — вступайте, не стесняйтесь» («Завтра», № 29, 2005).

Цинично, зато предельно определённо. Не имея достаточных возможностей полностью монополизировать финансовый ресурс, администрация предлагает бизнес-элите компромисс: участие во власти в обмен на политическую лояльность и согласие на частичный передел собственности. Фактически речь идёт о кондоминиуме — совместном владении Россией.

К немалому неудовольствию новоявленных хозяев существует ещё одна инстанция — субъект права, источник, говоря высокопарным юридическим стилем, легитимности. А заодно и всего, что происходит и производится в стране — того гигантского пирога под названием «национальный продукт», который наладились полюбовно разделить Кремль и большой бизнес. Это российский народ. 145 миллионов русских и людей других национальностей.