Павел Алексеев - Просто Боги (Богиня-3)

Зараза, собаки нас почуяли, ступил я. Аборигены заметались, и пять аур рвануло к стаду. Приём известный, сейчас залягут среди овец, шкурами накроются и хрен кто их там найдет, если не знает где искать. Собаки бдят, не дают овцам и баранам разбегаться, так что, как стояла отара, так и будет стоять.

Не спеша подошли к мазанке Саида, который встречал нас под навесом, у входа. Ну, то, что он там стоит, объяснить просто, скажет, что собаки предупредили, в принципе так оно и есть. По лаю хозяин всегда поймёт, кто идёт, откуда и даже с какими намереньями. Кстати, собаки тут у чабанов как раз моей породы - алабаи, азиаты. Хотя, иногда и кавказцы встречаются, но те из долин, где волчьих стай почти не встречается, повыбивали давно. Вот и нет необходимости заводить волкодавов, держат то, что поэкономнее - меньше жрёт и меньше места занимает.

-Здравствуй Саид, - поздоровался я с ним на таджикском языке, - Гость в дом - Аллах в дом!

-И ты здравствуй, Арес-ака, - отозвался Саид, - Правоверным в моём доме всегда рады.

Этот козёл нас сейчас что, оскорбил, что ли? Ну, фактически так и есть. Шагнул к нему, взял за шкирку его засаленного и заношенного чапона и встряхнул как кутёнка, да так, что у Саида зубы лязгали.

-Ты кому это сказал, пёс шелудивый? - спросил я его, - Уроды из-за речки тебе роднее, чем советский пограничник?

Между тем, мой народ не расслаблялся. Искоса поглядывая на мои действия, посмеивались, но округу стерегли. Поэтому, выскочившие из дома сыновья Саида, сюрпризом для них не стали. Подсечка, пара ударов и их спеленали. Парни крепкие, лет пятнадцать одному, и примерно семнадцать-восемнадцать другому. С ними не церемонились, пырнут ножом, и вякнуть не успеешь. Увидев своих детей, скрученных пограничниками, Саид не на шутку испугался и завыл:

-Арес-ака, они ничего плохого не хотели сделать. Меня спасать выскочили!

-Не понимаю я тебя Саид, - заговорил я, задумчиво его рассматривая, - Что с тобой случилось? Раньше ты всегда был приветливым. Чаем угощал, о семье рассказывал. А сегодня, сразу нас всех гяурами назвал.

-Не говорил я такого, - попробовал отмазаться Саид.

-Ты сказал, что рад правоверным гостям. Нет среди нас правоверных, и ты это знаешь. Значит мы для тебя кто? Правильно - не правоверные, гяуры. Значит, ты нам не рад. Не так?

-Не так, Арес-ака! Я вам всегда рад! Ты так хорошо говоришь на нашем языке, что я забываю всегда, что ты не правоверный, - залебезил Саид, и в эмоциях проскочила робкая надежда, что вдруг - да проскочит.

-Врёшь ты всё Саид, - покачал я головой, - Впрочем, давай поговорим о деле. Как думаешь, зачем мы к тебе сегодня пришли? По глазам вижу, понимаешь ты всё. Если расскажешь, куда ушли твои гости и кто они, всё останется по-прежнему.

-Какие гости? Не было уже никого целую неделю. Только ваши люди иногда заходят, - начал врать Саид, делая честное и убедительное лицо, и делая шаг от меня в сторону, - Хлебом клянусь, Арес-ака! Да что вы стоите на холоде, проходите в дом, гости дорогие. Сожалею, тесно у меня, все не поместимся.

-Саид, я тебя не отпускал, - снова ухватил я его за шиворот и встряхнул, - Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Я давал тебе шанс, но ты его упустил. Ты можешь клясться мне хлебом, матерью, здоровьем детей, но я тебе не верю. Я же гяур! Клятва, данная гяуру - пустой звук. Так учил вас правоверных пророк Мухамед?

Саид снова забормотал о том, что никого не было, что я ошибаюсь, но мне было всё равно. Я действительно давал ему шанс, и он им не воспользовался. Ну, это его выбор.

-Я понял тебя, Саид. Вижу, добровольно не хочешь, по-прежнему. Тогда, сделаем по-другому.

Взяв голову в ладони, я вонзил свой взгляд в его глаза и вошёл в память. Грубо и болезненно. Орать он уже не мог, тело было парализовано, но всё чувствовал. Чтобы облегчить себе работу, задавал короткие вопросы:

-Сколько их? Откуда шли? К кому? Что несли? Куда спрятали? Кто ещё работает? - ну и всё такое, в том же роде.

Саид оказался, не так чтобы мелкой сошкой, но и не крупной. Что-то вроде резидента перевалочного пункта. Знал достаточно много, чтобы раскрутить хороший клубок, уходящий нитями связей, в самые верха местной власти. Хороший улов.

Парни по-прежнему стояли, ничего не понимая, но и не вмешиваясь. Весь разговор, от начала до конца, вёлся на таджикском языке, который никто из них не понимал. Поэтому, во избежание недоверия, пояснил, о чём тут вообще шёл разговор и свои действия.

Наконец, я выжал из Саида всё что можно и отпустил его. Тот, ничего не понимал, но испытывал необъяснимый ужас передо мной и осев на землю, испуганно отполз в сторону.