Кадзуо Исигуро - Остаток дня

Обступившая меня со всех сторон тишина, несомненно, позволила мне особенно глубоко погрузиться в мысли, которые пришли мне на ум полчаса тому назад. Действительно, когда б не безмятежность этого места, я бы, возможно, не стал так уж углубляться в причины, определившие мое поведение при общении с ординарцем. То есть не стал бы обдумывать, почему я недвусмысленно дал ему понять, что никогда не был в услужении у лорда Дарлингтона. А что я поступил именно так, сомневаться не приходится. Он спросил: «Вы что, и вправду служили у этого самого лорда Дарлингтона?» – и я дал ответ, из которого однозначно следовало, что не служил. Может, это просто был какой-то внезапный бессмысленный каприз, но такое объяснение моего, безусловно, странного поведения едва ли прозвучит убедительно. Во всяком случае, я уже смирился с мыслью о том, что случай с ординарцем не первый такого рода; маловероятно, чтобы не было какой-то связи – какой именно, это мне и самому неясно, – между ним и тем, что имело место несколькими месяцами раньше, когда приезжали Уэйкфилды.

Мистер и миссис Уэйкфилд – американцы, обосновавшиеся в Англии, если не ошибаюсь, в Кенте, и живущие здесь вот уже около двадцати лет. Поскольку у них с мистером Фаррадеем много общих знакомых в бостонском свете, они как-то нанесли в Дарлингтон-холл короткий визит: остались на ланч, но отбыли до чая. Сейчас я говорю о том времени, когда мистер Фаррадей всего несколько недель как въехал в дом и его восторги по поводу нового приобретения не знали границ. По этой причине хозяин не пожалел времени и устроил Уэйкфилдам излишне, как может кое-кому показаться, подробную экскурсию по дому, в том числе и по зачехленным помещениям. Однако мистер и миссис Уэйкфилд, видимо, были увлечены осмотром не меньше мистера Фаррадея; до меня – а я занимался своими делами – время от времени долетали из тех частей дома, где в ту минуту находились хозяин и гости, чисто американские изъявления восторга. Мистер Фаррадей начал экскурсию с верхнего этажа; к тому времени, когда компания сошла вниз и перед гостями во всем своем великолепии предстали помещения первого этажа, хозяин, как видно, окончательно воспарил. Он не уставал обращать внимание Уэйкфилдов на детали карнизов и оконных переплетов и увлеченно описывал, «чем занимались английские лорды» в каждой из комнат. Я, разумеется, специально не прислушивался, однако непроизвольно улавливал суть пояснений и поразился обширным познаниям хозяина, которые, несмотря на отдельные погрешности, свидетельствовали о глубоком его восхищении английскими обычаями и образом жизни. Больше того, было очевидно, что Уэйкфилды, особенно мистер Уэйкфилд, и сами прекрасно разбираются в традициях нашей страны, а по их многочисленным репликам можно было понять, что они тоже владеют английским домом, причем отнюдь не из второразрядных.

И вот на каком-то этапе осмотра – я как раз проходил через холл, полагая, что все вышли поглядеть на поместье, – я увидел, что миссис Уэйкфилд осталась в доме и внимательно изучает каменную арку, которая обрамляет двери в столовую. Пробормотав вполголоса: «Прошу прощенья, мадам», я хотел было пройти мимо, но она обернулась и обратилась ко мне:

– А, Стивенс, может быть, именно вы мне и скажете. Эта арка напоминает семнадцатый век, но соорудили-то ее совсем недавно? Возможно, уже при лорде Дарлингтоне?

– Вполне возможно, мадам.

– Она очень красивая. Но, вероятно, умелая подделка под старину, выполненная всего несколько лет тому назад. А, Стивенс?

– Не уверен, мадам, но вполне возможно. Тогда миссис Уэйкфилд спросила, понизив голос:

– А скажите, Стивенс, что за человек был этот лорд Дарлингтон? Как я понимаю, вы у него служили?

– Нет, мадам, не служил.

– О, а я-то думала, что служили. Интересно, почему мне так показалось.

Миссис Уэйкфилд повернулась к арке и, погладив камень, заметила:

– Стало быть, точно мы этого не знаем. И все-таки, на мой взгляд, подделка. Очень искусная, но подделка.

Вероятно, этот разговор быстро выветрился бы у меня из памяти. Но когда я сразу по отбытии Уэйкфилдов принес мистеру Фаррадею в гостиную чай, то заметил, что он несколько озабочен. Помолчав, он произнес:

– А знаете, Стивенс, на миссис Уэйкфилд дом не произвел того впечатления, на которое я рассчитывал.

– В самом деле, сэр?

– Она, видимо, и вправду решила, что я преувеличиваю древность поместья. Что я просто выдумал, будто всем этим архитектурным деталям по нескольку веков.