Герман Кох - Звезда Одессы

Не включая музыку, я ехал в «твинго» вдоль Северного морского канала, обратно в Амстердам. Я миновал Боковой канал «Б» и съезд к площадке с сараями и автомобильным металлоломом. Я думал о том, что мне предстоит сделать. У меня не было ни номера телефона, ни адреса — тогда, в мой день рождения, Макс сказал лишь о каком-то «ресторане в Аудеркерке», где они ужинали. За Центральным вокзалом я не продолжил путь к Ватерграфсмеру, а повернул к туннелю Пита Хейна и направился по дороге А10, а затем по А9, в сторону Аудеркерка. Я несколько раз проехал вокруг террас, ища место для парковки, заказал блин со шпиком на террасе напротив Еврейского кладбища, полюбовался уточками и прогулочными яхтами на неподвижной воде Амстела.

Я послонялся по городку и изучил меню, вывешенное у двери какого-то ресторана. На парковочной площадке перед ним стояли два «ягуара», несколько «БМВ» и один «мерседес»; серебристого кабриолета там не было. Из ресторана вышли мужчина и женщина, которые вежливо поздоровались со мной. Женщина держала мужчину под руку. Мужчина открыл правую дверь одного из «ягуаров» и помог ей сесть в машину.

Я пошел обратно к «твинго» и поехал домой.

Не снимая кроссовок, я повалился на диван. Давид в эти выходные гостил у приятеля, чьи родители владели домиком в Эгмонд-ан-Зее. Кристина тоже куда-то ушла, но я не мог вспомнить, куда именно. Я думал обо всех вероятных и невероятных местах, где можно было «случайно» столкнуться с Максом, если достаточно долго болтаться вокруг; потом представил, как я по субботам часами просиживаю на террасе на улице П. К. Хофта, и тяжело вздохнул.

На журнальном столике все еще лежали буклеты разных автомобильных марок. Я выудил каталог «Мерседеса». На обратной стороне был проставлен штамп с адресом местного дилера — того самого, который дал мне этот каталог больше месяца тому назад. Получив в тот день каталог, я четверть часа бродил по демонстрационному залу, но, очевидно, ни один из продавцов не увидел во мне потенциального покупателя, поскольку никто из них ко мне не подошел.

На штампе под адресом был указан номер телефона и факса. Я трижды повторил его вслух, потом пошел к холодильнику и взял оттуда пиво. С закрытыми глазами выпив полбутылки, я повторил номер еще раз. «Записано», — сказал я и единым духом допил остаток пива.

На следующее утро я вышел из дома еще в восьмом часу, обутый в кроссовки: пусть все видят, чем я будто бы собираюсь заниматься. В кухне жена намазывала бутерброды для Давида.

— Пойду немножко пробегусь, прежде чем идти на работу, — сказал я, хотя не собирался ничего говорить.

Жена не подняла головы. Открыв наружную дверь, я несколько секунд постоял, но ничего не услышал и вышел на улицу.

Я проехал улицу Пифагора, повернул налево, на Верхнюю дорогу, пересек Среднюю дорогу и припарковал «твинго» напротив парка Франкендал. Набрал номер на мобильнике. Когда телефон прогудел один раз, я взял из бардачка солнечные очки Ришарда Х. и нацепил их на нос.

— Салон «Мерседес» Хенк Лемхейс доброе утро чем могу быть вам полезен, — прозвучал отчетливо голос на другом конце линии.

Я сделал глубокий вдох.

— Это Г., — сказал я измененным голосом, который не был похож ни на мой собственный, ни на чей-нибудь еще.

— Господин Г. доброе утро чем могу быть вам полезен, — приветливо отозвался Хенк Лемхейс.

Было нечто спасительное в том, что мы оба полностью произнесли фамилию Макса — будто я и Хенк Лемхейс вступили в заговор, где произнесение полных фамилий не приводило к непреодолимым проблемам.

— Я хочу договориться о техобслуживании после двадцати четырех тысяч километров, — сказал я, слишком поздно сообразив, что говорю своим голосом. — Желательно на этой неделе.

— Наверное, получится, — сказал Хенк. — Есть у вас минутка?

Я услышал пощелкивание клавиатуры. Рядом со мной остановился красный «фиат». Это был «мультипла», точно такой же, как в буклете; больше всего он походил не на лягушку или жабу, а на изуродованный ноготь большого пальца. За рулем сидел лысый человек и спрашивал при помощи жестов, не собираюсь ли я покинуть парковку.

— Проваливай, — сказал я через дверное стекло, яростно крутя головой.

— Вы слушаете, господин Г.? — зазвучал в моем ухе голос Хенка Лемхейса.

— Да.

— В пятницу утром вас устроит?

— Вполне.

— Будьте любезны, ваш номер.

Это я более или менее просчитал. Теперь все зависело от быстрой смены предмета разговора, после которой о номере будет забыто.