Кадзуо Исигуро - Погребённый великан

— Добрая госпожа, — произнёс Аксель, — убейте кролика, если вам так угодно. Но просто сверните ему шею. Или возьмите камень и ударьте как следует.

— Будь у меня на то силы, сэр, но я слишком слаба. У меня только острый нож, и ничего больше.

— Тогда буду рад вам помочь. Нож не понадобится. — Аксель встал и протянул руку, но старуха не сделала ни одного движения, чтобы отдать кролика. Она сидела всё в той же позе, приставив нож к горлу зверька и не сводя глаз с человека в другом конце комнаты.

Наконец высокий человек повернулся к ним лицом.

— Друзья, — произнёс он, — ваше появление меня удивило, но теперь я ему рад. Ибо я вижу, что вы добрые люди, и умоляю вас, пока вы пережидаете здесь грозу, выслушать рассказ о моей беде. Я — простой лодочник, который возит путников через бурные воды. Со своей работой я свыкся, хотя труд это тяжёлый, и, когда у переправы собирается много народу, мне редко удаётся поспать, и каждый взмах весла отдаётся болью в руках. Я работаю и в дождь, и в ветер, и под палящим солнцем. Но мне не даёт унывать мысль об отдыхе. Потому что нас, лодочников, несколько, и каждый по очереди имеет право на отдых, пусть для этого и нужно отработать несколько долгих недель. У каждого из нас есть особое место, где мы проводим свободные дни, и моё, друзья, находится здесь. В этом доме я провёл беззаботное детство. Он уже не тот, что прежде, но для меня он полон драгоценных воспоминаний, и я прихожу сюда, желая только спокойно ими насладиться. А теперь слушайте. Всякий раз, когда я здесь появляюсь, где-то через час после моего прихода в арку входит эта старуха. Усаживается поудобнее и принимается гнобить меня, час за часом, день и ночь подряд. Её упрёки жестоки и несправедливы. Самые жуткие проклятия она приберегает на ночь. Не даёт мне ни отдыху, ни сроку. Иногда, как видите, она приносит с собой кролика или другую мелкую тварь, чтобы зарезать её здесь и осквернить кровью священное для меня место. Я, как мог, пытался убедить её оставить меня в покое, но если Господь и наделил её жалостью, то она научилась не обращать на неё внимания. Она не уходит и не прекращает своих злобных упрёков. На этот раз только ваше внезапное появление помешало ей продолжить меня гнобить. Уже очень скоро придёт время собираться в обратный путь, а потом меня ждут недели тяжкого труда на море. Друзья, умоляю вас сделать всё, что в ваших силах, чтобы она ушла. Убедите её, что такое поведение нечестиво. Может, у вас получится на неё повлиять, ведь вы люди пришлые, и она вас не знает.

Когда лодочник выговорился, повисло молчание. Позже Акселю вспоминалось, что тогда у него возникло смутное желание ответить, и в то же самое время — чувство, что тот человек говорил с ним во сне и что на самом деле ответа вовсе не требовалось. По-видимому, Беатриса тоже не чувствовала потребности ответить немедленно, потому что, не отрываясь, смотрела на старуху, которая успела убрать нож от кроличьего горла и теперь чуть ли не с нежностью гладила мех зверька краем лезвия. Наконец Беатриса заговорила:

— Госпожа, умоляю, позвольте моему мужу помочь вам с кроликом. Нет никакой необходимости проливать кровь в таком месте, и здесь нет подходящей посудины, чтобы её собрать. Вы навлечёте несчастье не только на этого честного лодочника, но и на саму себя, и на всех путников, которые забредут сюда в поисках крова. Отложите нож и забейте эту тварь милосердно где-нибудь в другом месте. И какой вам прок в том, чтобы так гнобить человека, как вы — этого работящего лодочника?

— Давай не будем торопиться упрекать эту женщину, принцесса, — тихо сказал Аксель. — Мы не знаем, что произошло между ними. Лодочник кажется честным человеком, но пусть даже так, у неё могут быть свои причины приходить сюда и делать то, что она делает.

— Вы выразились как нельзя лучше, сэр, — откликнулась старуха. — Нравится ли мне коротать свои последние дни подобным образом? Я бы предпочла быть далеко отсюда со своим мужем, с которым разлучена из-за этого самого лодочника. Мой муж был мудрым и осторожным человеком, сэр, и мы с ним долго обсуждали это путешествие, говорили и мечтали о нём много лет. И когда мы наконец подготовились и собрали всё, что было нужно, то отправились в путь и через несколько дней нашли гавань, откуда можно было переправиться на остров. Мы стали ждать паромщика и через какое-то время увидели, что к нам плывёт лодка. Но вот незадача — в ней был этот самый человек. Видите, какой он высоченный. Лодка качалась на воде, а он стоял в ней со своим длинным веслом на фоне неба — ни дать ни взять скоморох на ходулях, такой же худой и высокий. Он пристал к скалистому берегу в том месте, где стояли мы с мужем, и привязал лодку. И я до сего дня не могу понять, как ему это удалось, но он нас обманул. Мы были слишком доверчивы. Ведь до острова было рукой подать, и лодочник забрал мужа и оставил меня ждать на берегу, а ведь мы сорок лет прожили супругами и ни дня не провели порознь. Не знаю, как он это сделал. Наверное, его голос нас убаюкал, потому что я и опомниться не успела, как он уже грёб прочь с моим мужем, а я осталась на берегу. Но даже тогда я ничего не заподозрила. Кто стал бы подозревать лодочника в такой жестокости? Я принялась ждать.