Чарльз Буковски - Первая красотка в городе

— нет, отдай мне, и все!

— нет, мне, мне!

ТУТ ВСТУПАЕТ ЗДОРОВЕННЫЙ КУЛАК ЗАКОНА И ПОРЯДКА.

бац! бАц! БАЦ!

— эй, у вас что происходит?

— ничё.

— ничего? что за стоны, визг и вопли? полчетвертого утра. из-за вас четыре этажа глаз не смыкают, не могут понять…

— да ничё. я вот играю в шахматы с мамой и сестренкой… уйдите, пожалуйста, у моей мамочки больное сердце. вы ее пугаете до смерти. к тому же у нее последняя пешка осталась.

— у ТЕБЯ тоже, приятель! если ты еще не понял, тут Департамент Полиции Лос-Анджелеса…

— господи, ни за что б не догадался…

— теперь догадался. ладно, открывайте, а не то дверь вышибем!

Тито с Лапусей сбежали в дальний угол столовой, съежились там, дрожат, хватаются за свои стареющие, морщинистые, кирюшиые, безумные тела. они были глупо хорошенькие.

— открывай, приятель, мы за последние полторы недели к тебе уже четыре раза заходили по одному и тому же вызову. думаешь, нам нравится просто так ходить и швырять людей в каталажку? потому, что нам это в кайф?

— ага.

— капитан Брэдли говорит, ему наплевать, черный ты или белый.

— передайте капитану Брэдли, что и мне это безразлично.

я сидел тихо, две бляди дрожали и хватались за свои сморщенные тела под торшером в углу. тупое удушливое молчанье ивовых листочков в курином помете среди недоброй зимы.

ключ взяли у управляющего, и дверь приоткрылась на 4 дюйма, а дальше ее держала цепочка, которую я накинул. один легавый со мною разговаривал, а второй отверткой пытался вытолкнуть цепочку из щели. я позволял ему почти что ее выпихнуть, а потом задвигал обратно до упора. стоя между тем голышом с восставшим членом.

— вы нарушаете мои права. чтобы войти сюда, вам нужен ордер на обыск. вы не имеете права сюда вламываться по собственной инициативе. что с вами, на хер, такое, ребята?

— кто из этих двоих считается твоей матерью?

— та, у которой жопа шире.

второму опять почти удалось снять цепочку. я пальцем задвинул ее на место.

— давай впусти нас, поговорим, и все.

— о чем? о чудесах Диснейленда?

— нет-нет, ты, судя по всему, — человек интересный. мы просто хотим зайти поговорить.

— должно быть, вы меня недоразвитым считаете. если я когда дозрею до извратов с браслетиками, я их и в магазине куплю. я ни в чем, вашу мать, не виновен, кроме вот этой эрекции и громкого радио, а вы меня не просили убавлять ни того ни другого.

— а ты нас впусти. нам только поговорить.

— слушайте, вы пытаетесь вломиться без разрешения. а у меня, между прочим, лучший адвокат в городе…

— адвокат? на фига тебе адвокат?

— он у меня уже много лет — уклонение от призыва в армию, непристойное оголение в общественных местах, изнасилование, вождение транспортного средства в нетрезвом виде, нарушение спокойствия, оскорбление действием, поджог — паршивые статьи, в общем.

— и он выиграл все эти дела?

— он лучший. теперь слушайте сюда: я даю вам три минуты. либо вы прекращаете выламывать дверь и оставляете меня в покое, либо я звоню ему. а ему не понравится, что его разбудили в такую рань. это будет вам стоить блях.

легавые чуть отступили по коридору. я прислушался.

— думаешь, он соображает, что мелет?

— думаю, да.

они вернулись.

— у твоей матери точно здоровая задница.

— жалко, что не про твою честь, а?

— ладно, мы уходим, но вы все равно потише, выключайте радио, и чтоб никаких больше воплей и стонов.

— хорошо, радио мы выключим.

они свалили. какой кайф — слышать, как они сваливают. какой кайф — иметь хорошего адвоката. какой кайф — не попадать в тюрягу.

я закрыл дверь.

— ладно, девочки, их больше нет. 2 славных паренька пошли не по той дорожке. а теперь смотрите!

я опустил глаза.

— пропало, все исчезло.

— да, все исчезло, — подтвердила Лапуся. — куда же оно исчезает? так грустно.

— блядь, — сказала Тито. — похоже на дохлую венскую сосиску.

я пошел и сел в кресло, налил себе вина. Лапуся скрутила 3 сигаретки.

— как вино? — спросил я.

— 4 бутылки осталось.

— квинт или галлонов?

— квинт.

— господи, надо, чтоб нам повезло.

я подобрал с пола газету 4-дневной давности. прочел комиксы, затем перешел к спортивной тетрадке. пока я читал, подошла Тито, плюхнулась передо мной на ковер. я понял — заработала. рот у нее был как вантуз, такими забитые нужники прокачивают. я пил вино и пыхал сигареткой.

они тебе все мозги эдак высосут, если их не остановить. наверное, друг с другом они так же поступают, когда меня рядом нет.