Георгий Эсаул - Алиса в стране оплеух

Подвиг мой - в послушании, скромности; не перечу старшим, а Белый Кролик - судя по его судейской плеши - старше меня на сто лет. - Графиня Алиса задумалась о судьбе инвалидов Малайзии - бедненькие они, не познали Истину моральной устойчивости, - с разгона головой ударилась в пряничный домик, сладенький, премиленький, Сахар Медович, а не домик. - Дом Белого Кролика, непременно его дом, иначе я потеряю доверие к себе, назову себя шибкой кларнетиста, сломанным пюпитром. - графиня Алиса вошла в ароматный домик, откусила от пряничного дивана, жевала пряник, стыдила себя за излишнюю прямоту в чужом доме, но откинулась на мягкие подушки, задрала шикарные - скромно не хвалила себя, но любовалась - ноги на пряничный пуфик и задумалась о Правде и Лжи, Добре и Зле!

На пряничном столике стоял знакомый запотевший штоф с белой жидкостью, а на кожаном ярлычке кровью написано - "ВЫПЕЙ МЕНЯ, КРАСАВИЦА".

- И выпью, ничто мне не стоит, эстетически скромной, благочинной барышне!

Если ярлычок просит, то я - послушница конфузливая - исполню его последнюю волю - так гробовщик исполняет приказ умершего графа. - Графиня Алиса смело приложилась к графинчику - едкая жидкость обожгла горло, отбросила кровь с чресел (Алиса в расколотом зеркале увидела, как посинели ноги от недостатка крови, а лицо превратилось в морковку) в голову.

Графиня Алиса откусила от пряничного столика изрядный кусок - казнокрады позавидуют аппетиту девушки, занюхнула юбочкой - при этом удивилась своей гибкости Олимпийской чемпионки. - Всё на потребу незамужней девушке!

Любопытно! Сергей Иванович Королёв - о котором столько говорят в Стране Оплеух - Принц на Белом Коне? - графиня Алиса прислушалась к шуму в голове, и, вдруг, захохотала, восклицала в прелести, размахивала руками, ударялась в хохоте головой о пряничную мебель, сползла в изнеможении на пряничный пол. - Умора - Принц на Белом Коне!

На пряничный столик вскочила крыса, с осуждением в бусинках агатовых очей рассматривала - извивающуюся в рыданиях смеха - графиню Алису, недовольно качала головой, словно заводила пружину настенных часов с маятником.

- Пришла в чужой дом, в обиталище господина Белого Кролика, задеваешь комариным носиком его честь, а не знаешь, что жизнь Белого Кролика прошла в завидных преодолениях ласк герцогини.

- АХАХА! Крыса, прокладывательница воздушных дорог от мозга к сердцу! - графиня Алиса запихивала раздувшиеся воздушные шары грудей за кожаные ленты, силилась прикрыть заветное крохотулечкой юбки - так Афродита в бане пытается березовым веником закрыть сразу все свои непристойности. - Ты еще мне оплеуху отвесь маленькой розовой лапкой с бриллиантовыми коготками.

Белый Кролик назвал меня рабыней Изаурой - может быть, я - она: а ты - милосердие с оплеухами в сердце.

Не рассказывай о своём тягучем детстве, как дрейфовала с Папанинцами на льдине, кушала сухари и верила, что чёрные точки в твоих глазах - не четыре полюса Земли, а - четыре Всадника Апокалипсиса.

- Замолчи, благородная девица!

Не смей!

Слышишь, убийца Правды! Не смей!

Ты не Сергей Иванович Королёв! Тебе не позволено, мерзавка!

Гори ты в адском пламени чёрной свечи! - Крыса тоненькой лапкой ударила по щеке графини, тяжесть бед мормонов заключена в ударе.

Графиня Алиса отлетела от удара, сбивала в полёте пряничные вазы, пряничные книги, пряничные этажерки, уткнулась головой в пряничный шкаф, словно дошла до точки Истины.

Двери шкафа отлетели осенними листьями, и из нутра, как из евстахиевой трубы Рогача, посыпалось нижнее бельё - не меньше трёх тонн, вывалились скелеты, и даже - маленький барабан с надписью "Белому Кролику от тщедушных барабанщиков Амстердама".

- Апокалипсис! Белый Кролик ждёт нижнее бельё герцогини, а я пирую, пью из графинчика, словно в столовой Института Благородных Девиц компот из плодов боярышника дегустирую.

Может быть - я после жижи из графинчика - выросла до размеров Останкинской телебашни? - графиня Алиса с холодом в душе ощупывала себя, сравнивала с благородной крысой-обличительницей, но не находила изменений, роста конечностей - так бородатая женщина укоряет небритого мужа. - Выросла! Всенепременно выросла, но морально!

Дух мой укрепился, а моральную основу золотыми шпагами не сломают даже сто Принцев на одном гигантском Белом Коне.

Талия моя узкая, но я не зазнаюсь, не кичусь перед крысой, не называю себя младогегельянцем.

Что есть жизнь?

И - если жизнь - чередование белого и чёрного, а чередования я сейчас не вижу, то, наверно, и не живу сейчас? - графиня Алиса сорвала с груди кожаные ленты - груди свободными радикалами вырвались наружу. - Белый Кролик в опасности!