Раджа присел рядом.
— Ох, и противная женщина его мать. Бог мой! Как она кричит — помереть можно со страху.
Оставляя без внимания эту тираду, Шами спросил:
— Карты есть? Давай сыграем!
Раджа вытащил из кармана колоду и начал сдавать.
— Только смотри, не жульничать,— предупредил Шами,— а то я не буду играть.
— Да нет!—обнажая в улыбке желтые зубы, успокоил его Раджа.— В прошлый раз я хотел только малость пошутить.
Они начали игру. Шами, войдя в азарт, с размаху шлепнул картой по земле.
— Ну, старик, а это как тебе понравится?!
В это время кто-то сильно ударил его по голове.
— А это как тебе понравится?!
Шами испуганно оглянулся. Перед ним стоял отец и смотрел на него горящими мрачной яростью глазами. В руках он держал туфлю. Шами съежился. Отец вновь замахнулся туфлей. Увернувшись от удара, Шами бросил карты и пустился наутек.
— Стой, паршивец! Не то шкуру спущу! — крикнул ему вслед отец.
Но разве Шами мог остановиться? Он со всех ног летел к дому. Мать только взглянула на него и все поняла.
— Чего стоишь?! Прячься скорее, пока отец тебе все кости не переломал!—Она шлепнула его несколько раз и втолкнула в чулан.
Шами закрылся изнутри и уселся в углу. Немного погодя вернулся отец. Его ругань слышна была во всем доме. Все притихли.
Шами сидел в чулане ни жив ни мертв. Любой шорох приводил его в трепет. Прошло немало времени, прежде чем в дверь тихонько постучали. Послышался шепот матери. Шами открыл дверь. Мать отвела его на кухню и дала поесть.
— С утра голодный ходишь! В могилу хотят меня свести эти мерзавцы!
Она сидела и кляла свою судьбу, а Шами быстро справлялся с едой, то и дело поглядывая на дверь, ведущую в комнаты. Он очень боялся отца. И недаром: тот был большим мастером порки. Разойдясь, он забывал все на свете — швырял все, что попадало под руку. Несколько раз отец в кровь разбивал ему голову.
Боясь наказания, Шами не пошел спать в комнату отца, как обычно, а взял у матери одеяло и устроился в чулане.
Утром, когда все еще спали, он осторожно выбрался из чулана и побежал в типографию. Там уже собралось несколько мальчишек-газетчиков, но газеты еще не были напечатаны. Вскоре они получили по увесистой пачке и побежали по улицам, наперебой выкрикивая:
— Свежие газеты, свежие газеты!
Шами быстро шел по знакомым улицам, забрасывая газеты в окна, подсовывая под двери. Там, где не было ни ящиков, ни открытых окон, он громко кричал:
— Газетчик, газетчик!
Из дверей дома, вытираясь полотенцем, выглянул мужчина:
— Ты почему так поздно?!—набросился он на Шами.
— Больше этого не повторится,— извиняющимся гоном быстро проговорил Шами,— сегодня немного запоздала типография... по техническим причинам,— врал он напропалую. Но мужчина швырнул ему газету в лицо.
— Убирайся вместе со своей газетой!
— Я же говорю, что этого больше не будет.
— Убирайся! Не нужна мне больше твоя газета. Не морочь мне голову!
Шами стоял, виновато опустив глаза. Когда мужчина стал закрывать дверь, Шами нерешительно напомнил ему:,
— Вы не заплатили мне за газеты за прошлый месяц.
— Проваливай! Ничего не получишь, выродок!—огрызнулся тот и с силой захлопнул дверь.
Шами разозлился, но подумал, что пока будет здесь спорить, опоздает отнести газеты в другие дома и там тоже придется выслушивать ругань.
Он пошел дальше. Больше всего его беспокоил дом инженера-англичанина, у которого была огромная злющая собака. Завидев Шами, она скалила клыки, начинала лаять и бросаться на него. Однажды она прыгнула ему на спину, у Шами от страха ноги подкосились. Он. наверно, ни за что не стал бы носить газеты в этот дом, если бы англичанин не был таким аккуратным плательщиком.
Домой Шами вернулся около девяти часов, едва волоча ноги от усталости, но мать не дала ему и минуты передохнуть.
— Быстренько отправляйся в лавку. Отец сегодня что-то плохо себя чувствует.
Шами молча поплелся на базар. Там у отца была небольшая галантерейная лавка.
Услышав шаги, Далавер-хан оглянулся, окинул сына взглядом с головы до ног, но промолчал. Шами про себя благодарил бога за то, что на этот раз все обошлось. Он молча прошел мимо отца и сел за прилавок. Покупателей не было. Лишь немного погодя прибежала девочка лет семи, купила перламутровые пуговицы, но через несколько минут вернулась снова. Ей, оказывается, нужны были не перламутровые, а пластмассовые. Шами заменил ей товар, но вскоре она появилась снова. На этот раз ей понадобились пуговицы большего размера. Шами показал ей образцы, но исподтишка стукнул кулаком по спине. Отец заметил его проделку.
Читать дальше