Адам Тёрлвелл - Политика

И точно в ту минуту, когда Моше подумал о том, что надо бы добавить порнухи, Анджали — рраз! — подняла руки, скрестила их и стянула с себя бирюзовую майку. Потом расстегнула застежку лифчика. Лифчик упал с ее груди.

Наконец-то голое тело! Анджали была по пояс обнажена.

Сейчас я опишу вам грудь Анджали. Не для того, чтобы добавить клубнички. Нет. Нам важно, как выглядела грудь Анджали, потому что она была полной противоположностью груди Наны. Если вы помните, Нанины груди были большими и совершенно белыми, с бледными кружками вокруг небольших нежно-розовых сосков. А у Анджали груди были меньше. Каждая была увенчана темным кружочком. В его центре находился сосок густого черновато-коричневого цвета.

Разумеется, я с радостью описываю грудь Анджали. Однако это не означает, что я делаю это только ради клубнички. Я сравниваю, чтобы указать на важную психологическую деталь. Важная деталь состоит в том, что у Наны и Анджали разные типы грудей. Моше это возбуждало, а Нане доставляло определенные трудности. Груди Анджали делали Нану немного неуверенной. Анджали, думала Нана, гораздо привлекательнее, чем она сама.

Нана положила руки на бока Анджали. Она стала целовать и сосать ее черновато-коричневые соски. Анджали наклонилась к ней. И оказалась лицом к лицу с Моше. И они с Моше стали целоваться, а в это время Нана усердно сосала грудь Анджали. Теперь это был секс. Теперь они занимались любовью втроем.

Но Моше на секунду оторвался от губ Анджали. Ему было странно целовать свою подружку-лесбиянку. Он спрашивал себя, действительно ли она этого хочет. Он не мог до конца в это поверить.

Поэтому Моше спросил: “Все намана?”, и Анджали кивнула и притянула его к себе за шею, а Моше спросил, постой, постой, ты правда этого хочешь, и Анджали кивала и целовала его в ответ. И Моше спросил у Наны: “Все намана?”, и Нана тоже кивнула в ответ.

Будь я порнографом, тут бы у меня случилась заминка. Мне надо описать, как мои герои раздеваются. Раздевание — точка преткновения порнографов. К счастью, я не порнограф. Я ненавижу порнографию, ненавижу ее магический реализм. Лично я доверяю старому доброму реализму девятнадцатого века.

Раздевание для меня не проблема.

Все трое встали. Анджали сняла с себя все. Это было недолго, потому что на ней остались только джинсовая юбка и черные трусики. Она скинула их одним движением. Нана сняла платье и лифчик, но снимать трусики пока постеснялась. Трусики она оставила на себе. Моше расстегнул рубашку. Он стянул с себя джинсы и трусы “Конверс”. Потом нагнулся и, упираясь кривоватым членом в живот, выиграл краткую битву с непокорными носками “Гэп” в рифленую полосочку.

Потом Моше присоединился к двум целующимся на постели девочкам.

Анджали, как виолончель, устроилась между ног Наны, так что Нана могла гладить ее сзади и целовать в шею. Моше прополз по кровати, улегся на Анджали и поцеловал ее. Однако все было не так просто. Они придавили Нану, тоненькую Нану. Поэтому они решили устроиться по-другому. Они вернулись на пол. На полу было больше места.

Вернее, на пол переместились только двое. Нана просто перевернулась на живот и свесила голову с кровати.

Отсюда Нана наблюдала, как Моше весь отдается страсти. Он целовал Анджали, грубо целовал ее. Потом он развел ее ноги правым коленом, так что его член навис над вагиной Анджали. Когда Моше решил, что настало время, он взял свой член левой рукой и впихнул его в Анджали. Потом Анджали и Моше занялись сексом. Моше вознесся. Груди Анджали, сплюснутые его весом, перекатывались влево-вправо.

Но это была не порнография. Что-то спуталось.

Моше, понимаете ли, был доволен. Он абсолютно законным образом занимался сексом с другой девочкой. И было просто здорово оттого, что Анджали была не такой худой, как Нана. Рядом со стильной элегантной Наной Моше всегда чувствовал себя жирным. Когда тела Моше и Наны сплетались в экстазе, Моше всегда оказывалось больше, чем Наны. А вот Анджали была воплощенная телесность. Сексуальность Анджали, думал Моше, бескомпромиссно сексуальна. Плотская, доступная, соблазнительная Анджали.

Ясно, что Моше ошибался. С Анджали все было непросто.

Моше вошел, не дожидаясь приглашения. Он действовал, не дожидаясь ее решения, но не против ее воли. Анджали понимала разницу. Она просто не была уверена в том, что немедленный секс — правильное развитие событий. Она не была уверена, что план Наны именно таков. Поэтому она старалась не смотреть на Нану. Анджали рассматривала оштукатуренные углы в тех местах, где потолок переходил в покрытые магнолиями стены. Она следила за извивами растительного орнамента обоев. Смотреть на комнату с уровня пола было странно. Она приобретала необычный вид. Анджали видела край горчично-желтого пятна под радиатором. Кроме того, Анджали была слегка обижена. Она ожидала, что Нана будет участвовать активней. Все шло не так, как она себе представляла. Вот это банальное половое представление — половое в обоих смыслах — это же не любовь втроем, думала она. Моше просто взял ей и засунул. Любовь должна быть веселее. Любовь должна быть заботливее. А это никакая не любовь.