Анна и Сергей Литвиновы - Над пропастью жизнь ярче

Врачиха фыркнула:

– Гордая ты какая. А с чего важничаешь? Жилья нет, профессии нет, мужа нет.

– Я спросила про ребенка, – сквозь зубы повторила Саша.

– Нет. Ребенок больным не будет. Назначается специальная терапия, и тогда вероятность заражения – один-два процента. Ну и грудью кормить нельзя. С молоком вирус передается. Еще вопросы?

– Зачем вы в медицину пошли, если так людей ненавидите?

Ответа дожидаться не стала. Выбежала из кабинета. Хлопнула дверью. Реветь прямо здесь она не будет.

Вышла из медицинского центра с гордо поднятой головой.

Права проклятая докторица. Что ей делать – одной, с ребенком? Без мужа, без профессии, без жилья?

Но ведь аборт – это страшный грех. Да и как жаль убивать мальчика или девочку. С улыбкой Зиновия. Единственную о нем память.

Саша бездумно бродила по улицам. Родной город, Москва, но ощущение неведомой, другой планеты. Ни единой четкой картинки, дома, деревья, прохожие слились в одну по-летнему пеструю массу. Александра не понимала: где она? День сейчас или ночь?

И вынырнула из странного, наверно, у наркоманов такое бывает, полубреда-полукайфа только вечером. С удивлением осознала: она, оказывается, в родном дворе. Сидит на лавочке у подъезда. А навстречу, усталый, с работы идет отец. И поздно уже прятаться, убегать.

– Папа… – затравленно пролепетала Александра.

Она ни капли не сомневалась: сейчас посуровеет лицом. Спросит холодно: «Зачем явилась?»

Но Иван Олегович вдруг кинулся к ней и крепко обнял.

А потом взял за плечи и шепнул в ухо:

– Пойдем домой, Сашенька.

Она, как робот, поднялась за ним к лифту. Доехала на четвертый этаж. Вошла в квартиру.

Ничего здесь не изменилось – только ее обувь и куртки из коридора исчезли.

Мама тоже встретила улыбкой:

– Ой, кого ты привел! Сашенька, наконец-то! Ну, проходи. Что сначала: отдохнешь? В ванну? Ужинать?

– Мам, – с недоверием взглянула девушка, – чего ты такая добрая?

Родители переглянулись. Отец пробормотал:

– Ну, ты ведь наша дочь. Хоть и напортачила.

– А ребенок твой – вообще не виноват! – подхватила мама.

Александра отступила на шаг:

– Откуда вы знаете?!

– Врач твоя позвонила.

«Вот дрянь», – пронеслось у Саши.

Сейчас опять начнется: вынос мозга, упреки, мораль.

– Ладно, – решительно произнесла мама, – я грею ужин. Какие разговоры на пустой желудок?

И скрылась в кухне.

– Переоденься, Сашуля, – улыбнулся отец. – Твой любимый халатик мы постирали, погладили. В твоей комнате за дверью висит.

«Что-то им надо от меня!»

Девушка прошла к себе. Не раздеваясь, плюхнулась на аккуратно застеленную кровать. Книжки расставлены ровнехонько, стол противно чист. Никакой ностальгии по прежнему месту жительства она не испытывала.

«Но что же им надо от меня? Хотят, может, чтобы я от своей доли в квартире отказалась?»

Нет, слишком, пожалуй, круто, даже для ее неласковых, не очень родных родителей.

Но ведь зачем-то ноги привели ее сами в родной двор? Точно в то время, когда с работы возвращался отец?

После ужина девушка узнала зачем.

– Саша, – твердо произнесла мама. – Мы с твоим папой все обсудили и решили: ты должна обязательно родить этого ребенка. Врач нас заверила: при определенных усилиях он будет здоровым. Зачем же губить невинную жизнь?

– Э-э-э… А что дальше? – осторожно спросила девушка.

– А дальше мы с отцом его усыновим. Или удочерим. Малыш будет расти в хорошей семье, в нормальных условиях.

– Отличный план, – иронически протянула Александра. – А как же я?

Мама не колебалась ни секунды: видимо, успели обсудить с отцом все детали.

– А ты будешь его старшей сестрой. Можешь видеться, играть, воспитывать, ублажать – когда и сколько угодно.

– Но почему тогда мне просто мамой не стать?

– Саша, – виновато поморщился отец, – ты ведь э… больна. И не ведаешь, к сожалению, сколько тебе отпущено. Не можешь предугадать, как проживешь эти годы. Вдруг тебе придется постоянно по больницам скитаться? Я читал: иногда такая болезнь может очень тяжко проходить. Хочешь, чтобы ребенок все знал? Страдал? Чтобы на него пальцем показывали?

– В нормальных семьях, если вдруг тяжелая болезнь, все обычно сплачиваются, объединяются, чтобы вместе помочь тому, кому плохо, – вздохнула девушка.

– Но ты ведь, прости, не онкологией больна, – саркастически проговорила Ольга Егоровна.

– Нет, Сашенька, – торопливо произнес отец, – мы все понимаем и тебя очень любим. Но зачем ребенку такой стресс?