Евгения Пастернак - Открытый финал

Танцы придется бросить. Егоров после такого скандала обратно не примет, это понятно. Возвращаться к Виоле и опять танцевать с левыми партнерами невозможно.

Через час пришла сестра и уселась на краешек кровати.

– Может, тебе помощь нужна? – спросила она. – Говорили же мы тебе, не лезь ты в эти танцы…

– Да, – прервала ее Полина, – помощь нужна. Съезди со мной забрать вещи из клуба. Я одна не смогу.

– У тебя там так много вещей?

– Нет. У меня так мало сил…

Они приехали в пересменку. Гомоня, уходила малышня, их ловили бабушки, няни и мамы, сидящие в декрете.

Молодая тренер Марина улыбалась родителям, хваля всех своих учеников направо и налево.

Средняя группа только пришла и толпилась в коридоре в ожидании свободного места в раздевалке.

Полина тихонько вошла в зал, надеясь быстро проскочить мимо тренерской, схватить вещи и сбежать, ничего и никому не объясняя. Но не удалось. Егоров уже был там и топтался перед зеркалом, изобретая очередную композицию на разминку.

– Сегодня будет соло латина, – сказал он, обращаясь к Полининому отражению в зеркале, – обувь без каблука.

Полина замерла. Егоров дает ей возможность остаться. Она была готова к чему угодно, только не к этому. Растерянно посмотрела на Лизу. Та вела себя на удивление тактично – молчала.

– Я не смогу оплатить вам занятия полностью, – сказала Полина.

– А я тебя об этом просил? – удивился Егоров.

– И трех тысяч на сборы у нас нет, – выдавила из себя Поля.

– Три тысячи – это цена для тех, кого я не хочу брать. В этом году, боюсь, пять просить придется, чтоб отвязались. Я собираюсь взять наконец только свои пары и отдохнуть. Имею я право отдохнуть?

В зал стали просачиваться переодевшиеся девчонки.

– А ты сестра Полины! – радостно закричала Милочка, девочка с огромной «гулькой», влетевшая в зал первой.

Она тыкала пальцем в оторопевшую Лизу.

– Я – кто? – спросила Лиза.

– Точно! – обрадовалась Милочкина подружка. – Ты – сестра Полины! Ты на нее похожа! А мы ее знаешь как любим!

– Это она моя сестра… Это она на меня похожа… – растерялась Лиза.

Пока мелкие рассказывали Лизе, какая у нее замечательная сестра, сама Поля поймала себя на том, что перестала дышать. А потом расплылась в дурацкой улыбке.

– А сколько стоят сборы для своих? – решительно просила она у тренера.

– С чего ты взяла, что вообще туда поедешь? – удивился Егоров.

– С того! – нагло заявила Поля.

И обернулась к Лизе.

– Я остаюсь! – сказала она. – Спасибо, ты мне очень помогла!

И побежала переобуваться.

Света рыдала над куклой.

Нет, сама по себе кукла была прекрасной: в ярко-малиновом платье, с большими голубыми глазами и вся в блестяшках.

Но Света все равно рыдала.

– Ну что ты? – гладила ее по голове мама. – Что случилось?

– Дед Мороз… – всхлипывала Света. – Я ему написала… что хочу щенка… а он…

Мама прижала дочку к плечу.

– Светочка, ты уже большая, тебе почти восемь лет…

Дочка зарыдала громче. Обычно после такого вступления следовало что-нибудь неприятное: «Поэтому убери игрушки», «Поэтому вставай в школу», «Поэтому надо отдать игрушку двоюродному братику».

Но на сей раз мама сказала вообще страшное:

– …поэтому ты должна узнать правду: Деда Мороза не существует.

Света отчаянно мотала головой, вытряхивая ужасные слова из ушей, но мама повторила:

– Его нет. Подарки дарим мы с папой. А ты знаешь, как мы с папой относимся к животным в доме…

– Но я… но я… но я… – Света всхлипывала, икала и никак не могла закончить фразу.

Мама отпоила ее водой без газа, и дочка наконец выговорила:

– Но я так мечтала!

– Доченька моя! – в мамином голосе удивительным образом сочетались мягкость и угроза (как в папином ремне). – Жизнь очень сложна. И не нужно мечтать о том, чего быть не может. Мечтай о том, что доступно. Вот, например, кукла. Очень хорошая. Дорогая. Многие девочки о такой мечтают. Смотри, какая красавица.

Света начала успокаиваться. Она смотрела, кивала, поддакивала маме.

А в голове продолжало вертеться «Не нужно мечтать. Не нужно мечтать. Не нужно мечтать».

Света, не отрываясь, смотрела в иллюминатор.

– Мам, а мы скоро прилетим?