Владимир Колотенко - Хромосома Христа, или Эликсир бессмертия

– Кто?!. Юрка?!. С чего ты взяла?

Мы еще долго бились над нашим детищем, и в конце концов создали электронную модель человека, этакий виртуальный клон, тютелька в тютельку напоминающего Юру. С ним не только можно было беседовать на известные темы, играть в шахматы или в преферанс, с ним можно было пить его любимое «Жигулевское» пиво, кататься на водных лыжах где-нибудь на лазурном побережье, с ним можно было даже отправиться чартерным рейсом на Луну в поисках признаков лунной жизни или в глубь земли к тамошним обитателям, которые по представлениям некоторых ученых спрятались там от современной разрушительной урбанистической цивилизации. Большое удовольствие мне доставляло охотиться вместе с ним на знаменитых людей современности, скажем, на представителей клана Рокфеллера или на кого-нибудь из Онасисов, Била Гейтса и даже на Горбачева. Но наибольшее наслаждение я испытывал от нашего повседневного диалога.

– Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?

Сегодня это был мой первый вопрос, заданный виртуальному Юре. Вчера мы играли с ним теннис, и наутро я едва передвигал ноги. Я выиграл два последних сета, но мне это стоило усилий.

– Не выспался, – позевывая, лениво произнес он, – а что?

Такая игра в жмурки длилась уже несколько дней. Я не торопил его и он не торопился. Мы разработали для него специальный тест-опросник, чтобы в конце концов услышать главный ответ: «Я в Париже». Или в Гонолулу, или в Гватемале. И не только, где он сейчас, но и зачем.

– Спроси у него про баян, – то и дело подшучивал Жора. Но дальше шутки дело не шло, каждый из нас понимал, насколько важно было добиться от Юры признания.

– Ты давно не заглядывал в объектив микроскопа.

– Это правда, годков эдак, дай Бог памяти, пять или семь… Знаешь больше! Лет десять прошло. А зачем? Это мне уже неинтересно.

– А что интересно?

– Шахматы…

– Ты любишь побеждать?

– Люблю солнце!..

Важно было не спугнуть Юру. Поэтому задаваемые вопросы вертелись вокруг да около нашей главной цели. Вскоре, как мы и предполагали, стало ясно, что наш электронный герой не какой-то виртуальный гомункулюс, созданный воображением коллективного разума, не какой-то Шариков или Гренуй, или Гаргантюа с Дон-Кихотом. Юра был самым настоящим, из плоти и крови, с хорошим мозгом и отличной печенкой, со своими мыслями, идеалами и целями, со своими иногда шокирующими страстями и глубокими нежными молитвами и раскаяниями. Ничто человеческое ему было не чуждо. И мы навалились на него с вопросами, как снежная лавина на одинокую сосенку. Мы наехали на него, как каток на пригретого солнцем кота.

– У тебя синяк под глазом.

– Было дело. Хочешь ударить?

– Я? Зачем тебя бить?

– Ты же хочешь, я вижу, у тебя чешутся руки…

– Но зачем же, зачем?

– Просто так. Ты бей, я увернусь.

– Идем лучше на охоту.

– Я этого не люблю. Приелось…

– А в тир, выиграем приз.

– Нет, скучно.

Мы интересовались его семьей, женой, дочкой. Он морщился и только тер небритый подбородок большим и указательным пальцами. И молчал. Его уши были забиты нашими вопросами, и когда мы его чересчур донимали, он перекрывал краник нашего словесного потока и разговаривал сам с собой. Со стороны это выглядело забавно. Иногда он был похож на психа, а наш разговор все чаще напоминал допрос.

– Ты врач?

– В общем, да, санитар.

Мы устроили ему настоящий допрос. Он относился к этому просто, как к чему-то само собой разумеющемуся. Для него это была не более чем игра. И так изо дня в день. Все ответы мы записывали на диктофон и затем подвергали тщательному анализу.

– Что ты делал в Палестине?

– Я люблю охоту на курдля.

– А в Иерусалиме?

– Белый город мира…

– Город мира полон добрых людей.

– Я не боюсь добрых людей…

– Скажи, ты мстителен?

– Месть не имеет срока давности.

Нам было не до смеха. По мнению наших психологов мы разработали уникальный тест-вопросник, позволяющий выяснить не только род занятий испытуемого, но и место его нахождения с точностью до квадратного метра на нашей планете и даже на Луне.

– Ты используешь в своей практике гомеопатические препараты?

– Клин клином, – тотчас отвечал Юра, – подобное подобным. Что-то в этом есть. Но понимание этого процесса со времен Ганнемана так и не продвинулось ни на шаг вперед. Нет теории, нет и успехов. Практика без теории мертва. Никаких выдающихся результатов. Молекула яда в ведре воды так же безобидна и бездейственна, как глас вопиющего в пустыне.