Денис Абсентис: Под другим углом. Рассказы о том как все было на самом деле

Побагровевший Алик медленно пошел к выходу, провожаемый смешками уже бывших коллег. Если бы директор отчитал его в своем кабинете, это было бы обидно и несправедливо, но не так больно. Ведь он виноват всего лишь в том, что хотел привнести в работу фирмы самые последние передовые технологии. И как только Николай посмел оскорбить его прямо перед всем отделом! Это ему с рук не сойдет.

Прошло почти два месяца. С работой ничего не получалось. Алик уже окончательно понял, что теперь его никуда не возьмут — сплетни разносятся быстро. В записной книжке остался только один еще не вычеркнутый телефон. Последний звонок.

— Здравствуйте, я Алик Горин, слышал, у вас есть вакансия…

— А-аа! Изобретатель энергоинформационной закрутки макарон? Слышали, слышали, как же! Нет, все вакансии уже заняты. — Алику показалось, что собеседник прикрывает микрофон рукой и давится от смеха.

Это был конец. Теперь его жизнь разрушена. Из банка позвонили еще с утра и напомнили о выплате кредита за квартиру. Машину тоже скоро отберут. И виной всему этот зарвавшийся выскочка Николай, по своей тупости не понимающий силу древних сакральных знаний и эзотерической истины. Нельзя допустить, чтобы такие люди безнаказно оскверняли Землю. Этот человек должен умереть лютой смертью. Не зря Алик обучался по дорогой секретной методике особой школы ниндзя, о которой не знали даже сами ниндзя. Не зря раскрывал чакры у лучших Мастеров. Пришло время отомстить за Вселенную с помощью особых знаний, данных ему Учителем.

— Вызываю скорую, у нас тут человек-паук дуба дает…

Алик уже не слышал, что говорит милиционер. Голова наполнилась туманом. Лицо патрульного расплылось и превратилось в образ Масару Эмото.

— Учитель! Это ты! Прости меня, — прошептал про себя теряющий сознание Алик. — Я знаю, что ты призывал к добру, и не одобрил бы моего поступка. Но я не мог поступить иначе. Это дело чести. Я умираю, но моя месть настигнет его. Этот человек разрушил мою жизнь и понесет заслуженное наказание — мучительно погибнет, даже не понимая, что с ним происходит. Да, я сделал это, у меня получилось! Я подменил бутылку с водой в его холодильнике. Завтра он придет на работу, выпьет стакан моей воды и вскоре сгниет заживо! Его ничто не сможет спасти — ведь я согласно твоей методике, Учитель, целый месяц говорил этой воде Очень Плохие Слова!

Франция, Юрские горы, Франш-Конте, 1600 год.

Жюль де Монси просидел на дереве уже битых пять часов, а оборотень так и не появился. Ноги затекли и не слушались, к тому же промозглый осенний ветер усилился к вечеру. Жюль опустил мушкет, достал Библию, перекрестился и стал вполголоса читать молитву. Именно в этот момент из чащи выпрыгнул гигантский волк. Он остановился почти под деревом, поднял голову и посмотрел прямо в глаза Жюлю. Несмотря на то, что де Монси был опытным охотником, ледяной ужас сковал его и так одеревеневшие от холода руки. Сам дьявол снова смотрел на него и, казалось, насмехался над всеми попытками отправить его обратно в ад. За последний месяц де Монси семь раз встречал волка-людоеда, уже давно наводящего ужас на всю округу, но каждый раз сатанинское отродье уходило невредимым, как заговоренное. Не помогали ни молитвы, ни благословление на охоту местного архиепископа. Не мог помочь даже особый мушкет, который мастер из Майнца делал на заказ более полугода. Дорогой зернистый порох и освященные в церкви св. Доминика особые серебряные пули — все было бесполезно. За это время Жюль стрелял в оборотня уже раз пятнадцать, но ни разу не смог даже ранить чудовище. Оборотень был неуязвим.

Несколько недель назад покойный кюре местного прихода отец Клермон лично нацарапал крестики на серебряных пулях Жюля и освятил их, и в тот день охотнику удалось целых три раза выстрелить в волка. Но ни капли крови не обнаружил де Монси среди уходящих в лес волчьих следов, а когда охотник вернулся в деревню несколько дней спустя, то узнал страшную новость — прямо среди белого дня два волка вбежали в деревню и разорвали на куски слугу Божьего кюре Клермона вместе с приезжим инквизитором, монахом Ксавье. Волки настигли их, когда кюре с инквизитором пошли на околицу проведать прикованную там к дереву, но все еще не сознавшуюся ведьму. И если инквизитора, который сжег в деревне уже шесть человек, не особо жалели, то любимого кюре Клермона оплакивали все.