Норман Мейлер - Берег варваров

— И что вы хотите этим сказать? — осведомился Маклеод.

— Если честно, мне в этом деле кое-что не совсем понятно, — начал было говорить Холлингсворт, но в этот момент Ленни схватила из пачки листовок ту, что лежала сверху, и уткнулась глазами в заголовок. Затем, вернув лист бумаги на стол, она сказала, обращаясь к Маклеоду:

— Вы этого не писали.

Он кивнул.

— Нет, я серьезно, он же не писал этого, — сказала Ленни, вставая со стула. — Он же обманывает тебя! — воскликнула она, обращаясь к Холлингсворту.

— Нет, это он написал, — спокойно и тихо сказал Холлингсворт, изучающее глядя на Ленни.

— Но это же невозможно! — закричала она умоляюще. — «Межклассовые отношения и противоречия за океаном» — так называется эта статья. Да, формально, может быть, он ее и написал. Может быть, оригинал написан его почерком, его чернилами, и ты готов с этим согласиться. Нет, ты даже убежден в этом. Но на самом деле он смеется над тобой сейчас точно так же, как смеялся, когда писал этот текст. Он же не верит ни единому написанному здесь слову.

Холлингсворт молча и явно недовольно смотрел на нее и, дождавшись, когда Ленни наконец выговорится, сурово напомнил:

— Я ведь тебе говорил, что легко не будет.

— Но ты же ошибаешься, — сумела произнести она.

— Очень хорошо, вполне вероятно, что я ошибаюсь, — сказал он и вдруг, явно не в силах больше сдерживаться, расхохотался прямо ей в лицо: — Да, я страшно ошибся, и это просто непоправимо.

Ленни вновь опустилась на стул, но ей было по-прежнему неуютно и неудобно. Она вдавила тело всем весом в сиденье и стала выковыривать грязь из-под ногтей, при этом она кусала то верхнюю, то нижнюю губу.

— Я только…

— Ты только хотела помолчать, — перебил ее Холлингсворт. С видимым отвращением он привел в порядок сдвинутые Ленни с места бумаги и заглянул в свой блокнотик.

— Применяя статистические методы, — сообщил он Маклеоду, — мы можем высчитать среднее количество читателей, ознакомившихся с этими памфлетами. Так вот, этот показатель равняется ста девяноста восьми целым и трем десятым читателя на каждую из представленных здесь единиц политической пропаганды.

Маклеод мрачно заметил:

— Мне всегда хотелось знать, сколько людей их читают.

— Вот к этому-то я и веду, — кивнул Холлингсворт. — Человек, который готов не спать ночами, чтобы изложить на бумаге свои мысли, судя по всему, должен задумываться и о сбалансированности затрачиваемых усилий и результата. Кроме того, по всей видимости, он и само написание этих статей воспринимает как некий положительный противовес тому негативу, который накопился в его душе за долгие годы. Вполне резонно предположить, что он пытается как минимум уравнять плюсы и минусы, но вот тут-то мы и замечаем, что наш знакомый понимает арифметику весьма и весьма странно.

Насколько я могу судить, он скатился по отрицательной шкале на миллионы пунктов вниз, а по шкале со знаком плюс продвигается крохотными шажочками — по нескольку десятков пунктов за раз.

— Разница между мною и вами, — сказал Маклеод, — состоит в том, что я обладаю способностью учитывать не только средние величины, имеющиеся в моем распоряжении на данный момент, но и потенциальную возможность их резкого изменения. Вот вы, спрашивается, кто такой, чтобы с уверенностью утверждать, что в ближайшие десять лет у нас не возникнет базы для новой волны революционного брожения?

— Я делаю этот вывод на основании сравнительного анализа количества плюсов и минусов, — монотонно, как заклинание, произнес Холлингсворт.

— За рамками этого анализа остается будущее. Если нам суждено вновь получить революционную ситуацию в обществе, если это общество породит новую генерацию профессиональных революционеров, то одним из важнейших факторов их успешной деятельности будет изучение наследия и уроков прошлой революции.

Маклеод сидел чуть сгорбившись и близоруко моргал, щурясь на яркий, бивший ему в глаза свет лампы. Похоже, он даже не замечал, что часть его лицевых мышц сведена судорогой, а по щеке пробегает дрожь нервного тика.

— Почему вы вообще так упорно меня об этом спрашиваете? — не выдержав, раздраженно спросил он.

— Все потому, что вы захотели оказывать на людей влияние, — ответил Холлингсворт, — а как только где-то появляются люди, желающие влиять на других людей, я немедленно приступаю к работе. Как вы прекрасно понимаете, это входит в мои обязанности. — Он тяжело вздохнул и пояснил: — Я, кстати, обязан подвергнуть проверке и вашу квалификацию. Вот, например, что вы скажете о том, насколько подготовлен и компетентен был наш общий знакомый во времена своей активной деятельности в уже упомянутой нами средиземноморской стране?