Дмитрий Беразинский - Курс оверклокинга для операторов машинного доения.

– Пойдем! - предложил он незнакомцу, - что здесь сидеть - на витрине. Неровен час, участковый на нас наткнется, вот штрафу даст!

– Не даст! - неожиданно трезвым голосом произнес человек.

– Почему? - не понял парень, - дружбан твой?

– Не даст, - повторил пьяный, - не даст, потому… потому, что участковый - это я. У меня сегодня двойная радость: внучка родилась, и баба из дому выперла.

Артем развеселился.

– Так пойдем, - повторил он свое предложение, - отметим это дело.

– Пойдем, - согласился участковый.

Вопреки опасениям Артема, его новый знакомый шагал довольно бодро - сказывалась полувоенная выправка. Изо рта у него, правда, несло словами пополам с перегаром, но это было не самое страшное. Когда они совершили у колодца «остановку по требованию», Орлов поинтересовался:

– А что ты пил такое, что вокруг хоть трава не расти?

Участковый довольно ухмыльнулся.

– Что, «маяк» приличный? С ветеринаром местным настойку пустырника жрали. Зато нервы - лучше некуда. А у тебя что?

– Водка, - просто ответил парень, сворачивая в свою калитку.

– Стоп! - пробормотал вдруг участковый и вытер вспотевший лоб, - здесь, если я правильно помню, Алка-покойница жила. Ты кто?

Орлов протянул новому знакомому, обретшему неожиданно бодрый вид, руку.

– Артем, племяш её. Из города приехал, в колхозе работаю. Электриком.

Участковый молча кивнул и крепко задумался. Уже в доме, усевшись за стол, он обозрел взглядом батарею пустых бутылок и три штуки полных, и только тогда задал очередной вопрос:

– А нарушаешь почему?

Артем с трудом понял, что имел в виду его собутыльник. Затем его осенило.

– Плановый запой, - честно ответил он, - шлаки выгоняю.

– Плановый, говоришь? - вздохнул участковый, - ну, хорошо. А гитара у тебя есть?

Гитара у Орлова была. Ленинградская. С пластиковым корпусом «под кожу». Давным-давно тетка подарила на день рождения, отдав половину получки, семьдесят семь рублей. И то, по блату знакомая достала. Больших высот в исполнительном искусстве он не достиг, да и особо не старался. Буквально позавчера вытащил красавицу из чехла и настроил.

– Есть такое дело, - ответил он, - принести?

– Неси, - сказал участковый, - перед тем, как пальцы перестанут меня слушаться, хочу тебе исполнить одну консону. Меня, кстати, Кузьмой зовут.

– А по батюшке? - поинтересовался Артем.

– Ты бы еще спросил, как по-матушке, - фыркнул Кузьма, - мы собрались водку пить, или в бридж играть?

Перед первой рюмкой участковый взял инструмент и хриплым голосом спел песню «Аквариума». По теме. Оканчивалась она более чем оптимистично.

– Давай по маленькой, - упустил слезу участковый, - я, кстати, с похмелья часто Гребня слушаю, и его философия мне понятнее всего. Сразу видно, что человек прошел через все то, о чем пишет. Закусить есть чем? А то этот пустырник внутри меня так и булькает.

– Копченые крылья будешь? - спросил Орлов.

– Если куриные, то буду! - кивнул головой Кузьма, - а свиные - нет. У тя какие?

– Куриные.

– Тогда п-порядок!

Не успели собутыльники одолеть и одну бутылку, как участковый уткнулся носом в столешницу, да так и уснул - с недоеденным крылом в зубах.

– Ты неправ! - с трудом ворочая языком, произнес Артем и отнял у него кость. Затем ангелы подхватили его самого и заставили упасть на кровать.

– До скорого, - прохрипел парень и провалился в беспамятство.

Снилось ему что-то ужасное, как и положено в нормальном пьяном сне. Горы Кордильеры, стаканы с человечьей кровью, оторванные хвосты комодских варанов, которым больше никогда не отрасти. Снился собственный компьютер со скалящейся клавиатурой и пучки проводов, уходящие из системного блока в преисподнюю. Затем видения стали обретать больше смысла: приснилась полулитровая кружка с пивом, которая стояла на стуле, а на столе лежала обнаженная Надя, тянущая руки к нему. Отчего-то Артем отчетливо разглядел крупное родимое пятно на внутренней стороне бедра, почти у самой причинной области.

Тут же его разбудили. Над ним стоял Кузьма и хмуро разглядывал окружающую обстановку.

– Пошли, выпьем! - предложил он, - ты, кстати, кто? И я, кстати, где?

Артем с трудом приподнялся на кровати. Повращал головой, точно боксер после нокдауна, и глянул на часы. Четыре утра - за окошком занимался робкий рассвет. Бра с вмонтированной внутри сорокаваттной лампочкой освещало накрытый клеенчатой скатертью стол, на котором красовались две непочатые бутылки водки, и еще в одной плескалось немного напитка.