Дмитрий Беразинский - Курс оверклокинга для операторов машинного доения.

– Тошнит меня уже от водки, - признался Артем, - мне бы как-нибудь без нее обойтись.

– Как все запущено! - проворчала женщина, - но от винца домашнего моего не откажешься, надеюсь?

– Кружечку выпью, - дал себя уговорить он, - но только одну.

– А насильно вливать в тебя никто и не будет, - пообещала тетя Маня.

Уж стемнело за окном, и зажегся на столбе единственный на всю улицу фонарь, а Артем с тетей Маней все беседовали за жизнь. Он, ничего не скрывая, рассказал о своей городской жизни, о разводе и связанным с ним бытовым пьянством, из-за которого пришлось потерять приличную работу. Вместе с работой пришлось оставить и место в общежитии, так что о переезде в деревню он задумался до теткиной смерти. Ее безвременный уход лишь подстегнул Артема в мыслях.

– Так что, ты к нам насовсем? - спросила соседка, - вот и хорошо. Алкиной хате давно хозяин требовался. А баба… баба сама найдется. Ты главное меньше за воротничок заливай, так от предложений отбою не будет.

– Да ну вас, теть Маня! - отмахнулся Артем, - я о бабах и не думал.

– Ну и напрасно! О них всегда надо думать. Пока молоденький…

Соседка обеспокоено глянула на висящие часы.

– Ишь ты, уже половина шестого! Пойду, покормлю Алкиного борова… тьфу, что же я говорю, глупая! Пойду твоего борова покормлю, да курей закрою. А ты располагайся, у меня переночуешь, ну а завтра пойдешь хозяйство свое обозревать. Винишка хочешь еще?

– Да ну его, обойдусь, - ответил парень, - а сумки мои там никто не сопрет?

– А Майор на что? - удивилась соседка, - ты не гляди, он хотя и дурачок, но гавкает исправно. В случае чего и куснуть может - вон третьего дня Колька Пасечник по пьяни перепутал хаты, так до сих пор задницу к аптекарше бинтовать ходит.

Колька Пасечник наведывался к аптекарше вовсе не по этому, но уточнять соседка не стала. Весьма веселило парня то, что она использовала в разговоре ласкательно-уменьшительные суффиксы, точно директор известной московской фирмы «Песик и Котик».

Утром Артем с помощью сердобольной женщины привел в порядок теткин дом и под ее надзором вытопил печь.

– Ничяво! - одобрила его манипуляции тетя Маня, - кочегаром тебе не быть, но пожарчик в случае чего можешь нешутошный устроить. Главное запомни, сыночек, - вот эту херовинку спустя десять минут, как выгорит печечка, закрывать нужно.

– А почему? - спросил Артем.

– По качану! Раньше закроешь - можешь угореть и не проснуться. Сильно опоздаешь с заслоночкой - будешь в холодной хате ночевать. «Вьюшкой» хреновинку то кличут, запомнишь? Ладно, я пошла. Денежки хоть есть у тебя, горюшко мое?

– Есть малёк, - ответил Артем, - на пару месяцев хватит.

– Тогда ты богатенький Буратино, - засмеялась женщина, - я буду заходить, помогать по хозяйству. Смотри, не угори и не замерзни!

Тетя Маня ушла. Парень глянул, как согбенная фигурка ее прошла через двор и исчезла за калиткой. Да, акции его котируются невысоко - на уровне грудного младенца. Но ведь он родился и вырос в дерене, ему не привыкать бегать в холодный сортир и умываться из пол-литровой эмалированной кружки. В конце-концов, человеку, который добрый десяток лет на «ты» с самым сложным механизмом, что сотворили человеческие руки… неужели он не пропишет первичный DNS какой-то печке, чтобы в хате стало тепло!

Перво-наперво, он решил осмотреть свое «наследство». Дом находился в интересном состоянии, то есть, при отсутствии хозяйских рук вскоре мог перейти в разряд нежилых построек. Почти новая баня, да ровесник дома - сарай, навес для дров и неожиданно шикарный погреб. В принципе, неплохо. Артем с удовольствием спустился под землю и лично проинспектировал банки с вареньями и соленьями, кадки с зерном для домашней птицы и сусеки, где хранился летошний картофель. С интересом залез в просмоленный коробец и убедился, что борову еще жить да жить. Шматы сала в полпяди толщиной лежали в несколько этажей, а сверху еще располагался небольшой закопченный окорок.

– Спасибо, тетя Алла! - выдохнул Артем, - благодаря тебе бывшему сисадмину умереть с голодухи не грозит.

Заглянул он и в сарай, почесал за ухом флегмата борова. Пересчитал куриц, и, обнаружив в уголке полдюжины еще теплых яиц, возрадовался. Вспомнил, что тетка всегда оставляла одно яйцо на месте, остальные же пять по-хозяйски отнес в дом. Холодильник у тетки Аллы был почти новый, но вот телевизору лет пять назад стукнуло ровно десяток. Соседка говорила, что он не работает, и мастер из райцентра вот уже год обещался завезти какой-то «перемножитель».