Мари-Клер Бле - Современная канадская повесть

Как там дома? Андре следил за полетом падающего листа, слушал, как стучит дятел, смотрел, как тянутся к югу стаей ласточки, на лету хватая мошкару. Метрах в ста от него, посреди лесного болотца, послышался всплеск и затем шорох; видно, водяная крыса полезла утеплять травой свою нору. Андре задрал голову вверх, к пламенеющим верхушкам деревьев, к безоблачному небу.

Лес… Эх! Да как же я его брошу? Нет, ни за что!

Андре повернулся, посмотрел в ту сторону, где за лесом находился приход отца Пепэна.

Надо бы пойти, хоть просто поговорить… Ох, до чего ж не хочется! Устал, мочи нет, сейчас бы сгреб листья в кучу да и свернулся под деревом. Нет, не пойду сегодня. Не хочу его рожу видеть. Домой пойду.

Пятница, вечер. Роуз, видать, залег с ружьем где-нибудь в траве у отцовской лачуги, меня поджидает. А, ладно, попытка не пытка!

Андре не трогался из леса до тех пор, пока перед ним не мелькнул в сгущавшихся сумерках силуэт совы, вылетевшей на охоту, и пока его дыхание облачком пара не затрепетало в надвигавшейся с легким морозцем ночи. Примерно через час, проделав окружной путь через лес, через поля, снова через лес, Андре застыл в глубоком сумраке под елками, росшими через дорогу от хижины Исаака.

Ущербная, сплюснутая с одного боку, луна выплыла из-за озера, заиграли искрящиеся лучики на водной глади. Холодным, печальным лунным светом высветило хижину и одновременно домик Роуза.

Но что это?.. У нас лампа горит, а в том логове темно.

Андре напряженно прислушался и уловил металлический скрежет ложки по стенке кастрюли.

Мать ужин готовит. У Андре потекли слюнки. Какая-то машина перед домом торчит. «Импала», что ли? Чья?.. А-а, это же отец Пепэн! Какого дьявола ему тут надо? Меня ищет? А может, что другое?

От недобрых предчувствий Андре бросило в дрожь.

Вокруг дома Роуза никого. Это точно. И все-таки лучше красться незаметно, прижимаясь к поленнице, и надо спешить, пока луна не поднялась.

Подкрадываясь к своей лачуге с противоположной от дома Альберта Роуза стороны, Андре метнулся к поленнице, слился с нею в темноте. С бьющимся сердцем он присел на корточки, приоткрыв рот, чтоб не так шумно дышать. Поднялся ветерок. До Андре донеслось тихое, жалобное поскрипывание двери. Он прокрался до края поленницы, осторожно подался вперед, взглянул через забор на домик Роуза.

Дверь настежь! Ходуном ходит на ветру. Грузовика не видно!

Андре выпрямился, мотая шеей туда-сюда, вглядываясь в темноту.

Окна выбиты. Видно, этот гад сгреб Доди с мальцом и драпанул… У Андре вырвался тихий, облегченный смешок. А ребятишки Джейка Эверила уж и окна повыбили.

Глаза защипало, навернулись слезы. Андре почувствовал, что у него нет сил двигаться. Заплетающимся шагом он обогнул лачугу и взобрался по перекошенным ступенькам.

Не успел за дверную ручку взяться, как дверь сама распахнулась ему навстречу. Андре и отец Пепэн молча стояли, уставившись друг на друга.

Наконец между ними возникла Рейчел; бесцеремонно отпихнув отца Пепэна, она потянула Андре в дом. В ее воспаленных глазах стояли слезы, пальцы бережно ощупывали разбитое лицо Андре.

— Уж думала, прибил тебя. Болит? Сильно болит?

— Сейчас что! Три дня назад бы посмотрела.

Андре поплелся к кровати, туда, где они спали вместе с Джои, и дрожащие колени у него подкосились. Перед ним возникли Синичка и Исаак, только как-то совсем далеко.

Отец Пепэн медленно произнес, глядя на Андре;

— Не позвать ли доктора Пеша, Рейчел?

— Не надо! — Рейчел яростно замотала головой и резко провела ребром ладони под подбородком. — Хватит с меня. Хватит!

Но отец Пепэн все-таки медлил, стоял в нерешительности, хмуря брови.

— Андре, ты ничего такого не натворил?

Андре заворочался в постели и вздохнул так тяжело, что отдалось в его избитой груди.

— Да как сказать, отец Пепэн… Просто сейчас… пошло оно все к чертям!

Уже проваливаясь в глубокий, без сновидений сон, он вдруг сквозь наплывающую дремоту понял: Джои нет в постели рядом. Спрашивать было ни к чему. Нет Джои.

Когда Синичка растолкала его поутру, в комнате было солнечно, входная дверь распахнута. Андре открыл глаза и увидел, что рядом стоит Рейчел, держа в одной руке миску с дымящейся тушенкой, в другой — ложку.

— Давай-ка поешь. А то священник вот-вот явится.

Андре спустил ноги, сел на постели, упершись локтями в колени, подперев кулаками щеки.

— Тогда, в тот вечер… ведь Джои… не помню, как все случилось…

— Что теперь вспоминать, — устало произнесла Рейчел. — Нету больше Джои. Ну что, будешь есть?