Алексей Ловкачёв - Приключения бывшего мичмана

— В любое время востребованная, даже покойников можете наряжать.

На это был ответом какой–то эмоциональный всхлип, судя по которому я понял, что это ею было воспринято правильно, так как она явно восприняла мой ответ за шутку. А я уже и сам не понимал, всерьез я это сказал или действительно пошутил.

Видимо, я ей своими шутками, а заодно и цинизмом понравился, так как на прощание она благодарно стрельнула в меня красивыми глазками. Вот с таким замечательным впечатлением о прекрасной и милой турчанке я отправился спать.

С Василием Ивановичем мы проснулись в пять часов утра, и я тут же побежал контролировать подъем Валентины и Анатолия. С сокамерником мы собрались менее чем за полчаса, и нетерпеливый и беспокойный Василий Иванович тут же со своими пожитками двинулся на перекресток. Так как маршрутка только в шесть часов выходила из Ушачей, и времени оставалось еще около сорока пяти минут, то я не торопился. Тем более что обещал Валентине донести сумку, да и Анатолия хотел дождаться, который, высунувшись через балконную дверь, пригласил зайти и подбодрить здоровье лечебным кагором — «на дорожку».

Знаю я эти дела. Как–то я был в командировке в Гродненской области, и там меня посвятили во все эти тосты: на дорожку, стременная, оглоблевая и всяко–разные. Но особенно мне понравился тост «в морду коня». Это когда хозяин, благословляя гостя в дорогу, принимает чарку вовнутрь, целует в морду коня, заодно занюхивая выпитое. В современном мире этот тост можно переиначить так: «в морду радиатор».

В ответ на приглашение Анатолия я замахал руками, категорически его отвергая, так как обычно в такую рань не лечился. А тут как раз и Александр подал свое ландо, куда мы втроем погрузились и поехали на развилку, к остановке. Через некоторое время подъехал микроавтобус, в салоне которого мы кое–как расселись и прямой дорогой направились в уже заждавшийся нас Минск. Александр от души помахал нам вослед рукой.

Пассажиров из санатория «Лесные озера» в микроавтобусе оказалось семь человек из одиннадцати. Поэтому, пока мы ехали, у меня было впечатление, что я все еще нахожусь в статусе отдыхающего. Рядом, справа от меня, сидел Анатолий, который большую часть поездки то кемарил, то просыпался. Засыпал он секунд на пять–десять, затем бодро вскидывал голову, приоткрывал глаза, отпускал какую–нибудь экспромт, шутку или выдавал короткую справку о маршруте движения, так как мы ехали по той дороге, которая ведет на его дачу, и снова — на короткую боковую. В самом начале пути я позарился на его пример и, чтобы скоротать время, тоже решил смежить веки. Несколько раз пытался это сделать. Однако каждый раз Анатолий упреждал мою попытку своим бдительным и коротким сном, точнее частыми пробуждениями, не давая толком покемарить. Наверное, эта привычка у него осталась с армейских лет, где на боевом посту необходимо было сочетать сон и бдительность.

Когда больше половины пути осталось позади, Валентина, проголодавшись, достала из сумки сушку. Заточив об нее зубки, достала другую, третью… Вдруг ей стало совестно перед сотоварищами по совместно проведенному отдыху, и она передала сушку Анатолию. Тот, безвозмездно получив в свое распоряжение закуску, решил это дело отметить и даже высунул горлышко бутылки из сумки, демонстрируя серьезность намерений. Я же вел себя хуже провокатора Азефа, подзадоривая Анатолия, однако без желания самому причаститься. Анатолий, на месте крутанувшись, сделал открытие:

— Блин! Так ведь у нас же нет кружки!

И, обратившись к Валентине, запросил у нее стакан. Та снова порылась в своей сумочке–выручалочке, достала пластиковый стаканчик и, заигрывая, как бы поманила Анатолия к себе. Анатолий обрадовано потянулся к стакану:

— Давай его сюда.

Валентина протянула руку со стаканом ко мне, я тоже к ней потянулся. Однако нашим рукам не суждено было встретиться во взаимном порыве, так как Анатолий отвлек меня очередной проблемой. Ему, такому беспокойному, мешала моя сумка, и он предложил убрать ее, чтобы я мог все–таки дотянуться до Валентины, точнее до стакана. И пока мы решали промежуточную задачу по перевалке сумок в тесном пространстве, про стакан–то и забыли, а Валентина взяла да и спрятала его обратно в сумку — от греха подальше. Ведь она была хоть и нимфа, но тоже девушка слабая и в себе не уверенная. Наконец, обеспечив плацдарм для приемки важного решения, простите горячительного напитка, Анатолий вспомнил про недостающее звено и в предвкушении ожидаемого деловито обратился ко мне: