Людмила Мешкова - Евгения[продолжение книги Женя)]

«Иномарка» мирно катила по городу, залитому солнцем, конец лета в этом году стоял жаркий. На одном из перекрестков я увидела двух милиционеров на патрульной машине, и у меня даже мелькнула мысль о том, что бы как–то привлечь к себе внимание, но пока я об этом размышляла, мы уже проехали этот перекрёсток, я с сожалением проводила милиционеров взглядом

— Извините, — начала я смело. — Куда вы меня везете, и что все это значит?

— Тебе же сказали, не вертись, и к тому же рот закрой, — откликнулся здоровяк рядом, — а то хуже будет.

— Но ведь должна я знать, что вы хотите от меня. Мне ведь страшно. Я одна, а Вас вон четверо здоровенных… договорить я не успела.

— Брось, — хохотнул тот, кого звали Санькой. — Мы еще даже пугать не начали.

— Да, а мне кажется, что бы испугать бедную девушку специально ни чего делать и не надо.

— Ты что уже испугалась? — спросил шутливо другой, — давай я тебя оберегать буду.

И он обнял меня, прижав при этом к себе, да так что я пошевелиться, не могла, а его левая рука смело полезла мне под юбку. Пришлось крепче сжать ноги.

— Убери руки сволочь, — только и смогла с трудом проговорить я.

— Но, но потише девочка, а ты Вован действительно убери лапы, было же сказано руки не распускать.

— Кто сказал–то? — нехотя промычал голос обнявшего меня, но руку с моей ноги всё–таки убрал.

Неважно кто сказал, твоё дело выполнять.

Тем временем мы уже ехали где–то за городом, и вскоре подъехали к дачному посёлку. Минут через пять машина остановилась, заехав при этом на один из участков, выйдя из нее, мы направились к дому. Я покрутила головой, пытаясь запомнить местность, но из этого ничего не вышло, так как участок, куда мы заехали, был обнесён высоким забором. Саня, открыв тяжёлую дубовую дверь, с усмешкой сказал:

— Заходи…

Однако в дом вошли не все. Водитель и тот, что сидел слева от меня, который пытался меня оберегать, потоптавшись, простились друг с другом и отбыли. А мы, пройдя несколько комнат, оказались в просторной комнате.

— Придется тебе здесь посидеть, — сказал Саня.

— А вы? — То, что их осталось только двое, вселяло надежду.

— Как же мы такую–то красоту да без присмотра оставим? Садись и сделай вид, что тебя здесь нет, — и он показал на софу стоящую у стены.

Я пристроилась в уголке и затихла. Парни, оставив дверь открытой, прошли на кухню. Хлопнула дверца холодильника, и Санька сказал приятелю:

— Жара, сдохнуть можно… Пиво будешь?

— Нет мне лучше воды, если можно.

— Как хочешь, а я пивка выпью.

Слушая их неторопливый разговор, я, сидя на софе задумалась. Зачем они меня сюда привезли? Что они хотят со мной делать? Вопросы один за другим возникали у меня в голове.

— А может быть это похищение связано с тем неожиданно подслушанным разговором? — подумала я, — если да то быстро, однако у них всё получается.

Привалившись к стене, я стала смотреть в окно. Лучи послеполуденного солнца играли на полу, было душно, ребята на кухне негромко переговаривались, и я, незаметно для себя, заснула.

Не знаю, сколько прошло времени, но когда я неожиданно проснулась, то в комнате было уже темно. Открыв глаза и сладко потянувшись, я уже хотела, было подняться и попытаться разузнать как мои дела, но, услышав шаги я неожиданно для себя торопливо закрыла глаза, делая вид, что все еще сплю.

— Как она? — спросил один из ребят, когда они вошли ко мне в комнату. Я же почувствовав на себе их взгляды, дико испугалась.

— Спит, девочка тихая.

— Ну и правильно делает, а то пришлось бы её успокоить.

— Да уж пусть лучше спит.

Они вроде бы ушли, но я продолжала лежать с закрытыми глазами и прислушивалась к тому, что там у них происходит на кухне. Что–то упало, один из ребят ругнулся, а потом сказал:

— Девка красивая. Спит, и не догадывается, что её ждёт.

— Да… жалко девчонку, — вздохнув, ответил другой.

— Куда ж денешься? Жизнь, брат… она у каждого своя.

Чего это им меня жалеть? Я почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Господи, лежу тут дура дурой, а меня вроде бы убить хотят. До меня наконец–то дошло, что все, что в данный момент со мной происходит, это не игрушки, и в любой момент, может для меня плохо кончиться.

— Что же мне делать? — задала я сама себе вопрос.

Тем временем на кухне ребята продолжали разговаривать.

— Пойду, покурю на улицу, а то здесь душно что–то. Я не надолго — сказал один из них.

Послышались шаги, хлопнула входная дверь. Оставшийся бродил по коридору и насвистывал. Минут через двадцать свистеть ему надоело, и он крикнул: