Владислав Грушев: Байки из блога

«Красив» — подумал я — «Они с Одри были бы прекрасной парой…»

Я впервые имел возможность внимательно его рассмотреть. Вчера было как–то не до этого… На вид ему было лет тридцать. Черты лица тонкие, аристократические, но лицо мужественное, не безвольное, лишённое признаков вырождения, свойственных некоторым наследникам громких фамилий и титулов. Лицо человека, который достиг в этой жизни всего сам. И который достигнет ещё большего. Высокого роста — около 6-ти футов и 4‑х дюймов. При кажущейся худобе, в нём явно чувствовалась большая физическая сила. Широкие плечи сейчас были устало опущены.

— «Я не знаю, мистер О'Кифи» — тихо ответил Джонни — «Я живу с этим уже почти год и не представляю теперь другой жизни. Каждый день я желаю ей доброго утра, пью кофе, рассказываю о том, что мне приснилось ночью и делюсь своими планами на день. Затем уезжаю на работу, как на каторгу и работаю, как проклятый. До вечера я успеваю жутко соскучиться и меня выручает лишь то, что я рано падаю от усталости в постель, наскоро поужинав. По субботам я работаю. Я работал бы и в воскресенье, но у нас в агентстве так не принято. В воскресенье мне приходится хуже всего. Завтра тоже воскресенье. Забавно, не правда ли?» — усмехнулся он — «Иногда я просто ненавижу её. Иногда мне в голову приходят дикие сексуальные фантазии и я несколько дней хожу потом, сгорая от стыда. Иногда я бешено ревную её к её бывшим мужьям. Слабаки, не сумевшие удержать такую женщину! Я раздобыл большую фотографию Мела Феррера и использую её в качестве мишени для «Дартс» — вот ведь ребячество…»

«Господи Иисусе!» — подумал я — «И зачем я в это ввязался?! Ехал бы себе мимо…»

Джонни немного помолчал и продолжил — «Что бы ни случилось — я никогда уже не буду прежним. Я буду другим. А вот каким я буду — я не знаю. И мне страшно. Я боюсь этой неизвестности, мистер О'Кифи. Но я понимаю, что это очень важный этап в моей жизни. Поворотный момент. И мне необходимо идти дальше. Остановка означает смерть.» — он сел прямо и взял со стола перчатки — «Ваш друг поможет мне?»

— «Да» — просипел я и откашлявшись, передал ему необходимые инструкции.

Заперев за ним дверь, я выключил в баре свет и открыв дверь кухоньки сказал — «Ну давай, чтоли, свою вонючую сигару, Билли…»

Небольшое окошечко в двери подсобки было мутным. Через него был виден короткий коридор, ведущий в бар и часть барной стойки. С тех пор, как я, Бог знает сколько лет назад, прикрепил поверх него плакат, изображающий Одри, говорящей по телефону, его никто и не мыл. Сейчас плаката не было. Утром Билли зашёл в подсобку, внимательно осмотрел плакат, осторожно отклеил его, свернул в рулон и пропал вместе с ним на три часа. Вернулся довольный, с тубусом под мышкой и картонной коробкой в руках. Из тубуса он достал освежённый, избавленный от следов пребывания мух, плакат, а из коробки — точную копию телефонного аппарата, по которому разговаривала Одри. Правда он утверждал, что это именно тот аппарат, но я не стал ввязываться в дискуссию. Кто его знает — может и тот… От Билли всего можно ожидать.

По мере того, как Билли всё больше и больше впадал в азарт и сыпал искрами, подготавливая, как он выражался, «психологический сеанс», мною всё сильнее овладевала апатия. К вечеру я совершенно расклеился и меня полностью отстранили от подготовки к «сеансу».

— «От тебя и так–то никакого толка нету, а неровён час и для тебя ещё придется сеанс магии устраивать» — со всей прямотой медиума заявил Билли — «Не путайся под ногами».

Мне выдали бутылку «Миллера» и сунули в дальний угол бара. В течении дня Билли постоянно пропадал и появлялся. Один раз он приехал в сопровождении очкастого ботаника с нечёсаными патлами и безумным взглядом, на лбу которого можно было смело ставить печать «Кибергений». Они притащили какую–то коробку и долго копались на кухне. В последний раз он появился уже после закрытия бара с девушкой в длинном плаще и накинутом на голову капюшоне. Они вошли через чёрный ход и немедленно скрылись за дверью кухоньки.

«Конспираторы…» — ехидно подумал я. Не смотря на все принятые меры предосторожности, в девушке безошибочно угадывалась старшая дочь ректора Массачусетской техноложки — «Открутит ему папаша голову…»

— «Дэнни!» — Билли выскочил из кухни, как чёрт из табакерки — «Давай, если надо, в туалет и иди в подсобку. Времени мало осталось, надо закончить ещё. А девушка не хочет, чтобы её видели — ну ты понимаешь…»