Ван Мэн - Избранное

Потом ее критиковали на комсомольском собрании. Правда, отнеслись к ней в классе по-разному: одни удивлялись, как могло такое случиться с Ян Сэюнь, другие негодовали.

— В тот день… я и сама не знаю, что со мной произошло, — пыталась она как-то объяснить свое поведение. — Ведь я не просто захотела развлечься, вместо того чтобы почитать книги. Честно говоря, я и сама не пойму, как это случилось…

Все стали судить да рядить. Вдруг Су Нин, никогда на собраниях не выступавшая, встала и сказала:

— Вы знаете, это все, наверное, из-за меня случилось…

Тут Ян Сэюнь тоже вскочила и стала это отрицать. Су Нин попросили объяснить, что она имела в виду, а она в ответ ни словечка, молчит как рыба. Так и разошлись ни с чем.

Прошло несколько дней, и Су Нин получила от Ян Сэюнь записку. В ней говорилось:

«Су Нин, прости меня! В тот день я наговорила тебе много обидных слов, непростительных слов. Но ведь ты меня знаешь, и ты не будешь считать, что я враг тебе, правда? Су Нин, ты живешь правильно и честно, почему же ты иногда все-таки… почему? Скажи мне, доверяешь ли ты мне?»

Сунув записку в руку Су Нин, Ян Сэюнь побежала в спальню. После собрания, на котором ее критиковали, она стала часто уходить в спальню и размышлять в одиночестве, чтобы самой решить, совершила ли она какие-нибудь ошибки и как ей исправить их. И вот сегодня она не нашла за собой ни одной ошибки! Она не вытерпела и пошла поговорить с «главной по исправлению» в их классе — Юань Синьчжи. Она подошла к Юань Синьчжи и молча встала рядом, дожидаясь, когда та обратит на нее внимание.

— Ты ко мне? — спросила Юань Синьчжи.

Ян Сэюнь кивнула. Она отвела Юань Синьчжи в коридор и рассказала ей, как она работала над собой.

— Ну, ты молодец! — одобрила Юань Синьчжи.

На раскрасневшемся лице Ян Сэюнь появилась счастливая улыбка. Ян Сэюнь была похожа на первоклассницу, впервые услышавшую похвалу от учителя.

— Синьчжи, ты гений! — воскликнула она. — Вот если б у меня была такая же умная голова, как у тебя, со мной ничего бы не случилось!

Да будет тебе…

После ужина Чжэн Бо подождала Ян Сэюнь и предложила ей «прогуляться по проспекту».

Когда они выходили из школьных ворот на улицу, уже смеркалось. Облака на западе были освещены красными лучами закатного солнца, а с востока надвигалась и росла чернильная тьма. Машины мчались по улице сплошным потоком, словно хотели ускользнуть от наступавшей на них ночной мглы. Вокруг еще можно было увидеть множество прохожих, спешивших домой после работы, и, громко зазывая покупателей, сновали продавцы разной снеди. Этот такой привычный городской пейзаж неожиданно показался Чжэн Бо удивительным и прекрасным. Она почувствовала себя песчинкой, затерянной в огромном водовороте жизни.

Положив руку на плечо Ян Сэюнь, Чжэн Бо сказала ей:

— Малышка Ян, ты не видишь во мне никаких недостатков?

Ян Сэюнь вытаращила на нее глаза:

— Я? В тебе? — Она указала пальцем сначала на себя, потом на Чжэн Бо. — Да почему это я должна тебя поучать? Меня саму только что раскритиковали, да и ты сейчас, наверное, тоже собралась меня ругать?

— Нет, Сэюнь, я завидую тебе. Тебя, конечно, было за что поругать, но ты исправляешь свои недостатки, и как солнце растапливает лед…

— К чему про это говорить? Мне не это нужно. Лучше покритикуй меня.

— В следующий раз, хорошо? А сейчас дай мне договорить. Я завидую тебе, завидую твоему мужеству и энтузиазму. Ты можешь взять всякое дело в свои руки, а я? Я могла бы парить в небесах, а пока что ползаю по земле. Ты летишь вперед, как стрела, а я плетусь, как черепаха…

— Да что ты мелешь! — с жаром воскликнула Ян Сэюнь. — Мне до тебя далеко. Я в последнее время много о себе думала. Ты знаешь, мне кажется, что я похожа на мыльный пузырь: он такой яркий, всеми цветами радуги переливается, а потом вдруг хлоп — и нет его. Да, мне все интересно, но я ведь ни во что глубоко не вникаю. Может, я и могу быть полезной другим, но это потому только, что другие еще меньше знают, чем я!

Ян Сэюнь выпалила все это на одном дыхании и замолчала, вопросительно глядя на Чжэн Бо.

— Послушай, Сэюнь, спой мне что-нибудь, — неожиданно попросила Чжэн Бо.

— Я? На улице?

— Ну да. Или хочешь — расскажи мне что-нибудь, это тоже годится.

— Да ты, я гляжу, что-то задумала, верно я говорю?

— Не будем про меня, лучше расскажи ты что-нибудь.

— Хорошо, я тебе расскажу кое-что, это не очень важно, но только ты никому про это ни слова, ладно?