н Максим Больцма: Право на выбор

Я не мог ни чего придумать, поэтому решил отдаться на волю своим желаниям. Развернув ее на 180 градусов, я прижался к ней сзади. Проведя рукой по ее талии, я беспрепятственно мог трогать ее грудь, ее бедра. Я задрал юбку обнажив ее великолепные ягодицы. Аккуратно я помог положить ее руки на крышу машину и провидя рукой по позвоночнику «выставил» ее спинку. Теперь я спокойно мог ей любоваться. Я пытался насытиться прикосновениями, неумело проводя своими «корягами» по ее телу. Я гладил ее везде, целовал каждый изгиб ее спины поднимаясь выше и выше, сместившись левее и прошелся к ее плечу, страсть бурлила во мне. Мне захотелось все сделать так красиво, как это и должно было случиться у нас. Но поймав отражение ее лица в стекле я вспомнил, что «нас» больше нет. Одним движением, как пианист опрокидывает свой фрак перед посадкой, я приподнял съехавшее платье, до поясницы, и резко опустил в низ ее трусики. Расстегнув джинсы, я резко вошел в нее. Может она и не понимала, что с ней происходит, но ее организм прекрасно уловил тот процесс, который должен был случиться и уже успел подготовить «плацдарм» для наступления. Сзади я выбрал удобный для себя ракурс: растопырив ее ноги и прогнув спинку, я приспустил платье еще и сверху, и теперь, через отражение, мог видеть ее грудь. Мне тяжело было щупать ее переломанными руками, но могу с уверенностью сказать, что оно того стоило. И если бы мне предложили сломать обе руки, только для того чтобы заняться сексом с Олей, то я без сомнения согласился бы на это. Немного развернув Олю, я приспособил боковое зеркало для обзора. Теперь мне открывался отличный вид. Хоть я и не просил, но Оля сама непроизвольно начинала постанывать, и делала она это великолепно. У меня даже не нашлось слов, что бы попросить ее изобразить именно это. Затем я обратил внимание, что она начала закусывать губы. Это заводило меня еще сильнее. Я склонился над ее спиной и только сейчас заметил, как с моих глаз продолжают капать слезы, как они попадают в изгибы ее тела и медленно стекают вниз. Взбешенный этим фактом я приступил «к ритмичной долбежке». Звук цоканья нарастал, и в конце это походило на какие-то удары. Еще каких-то пару секунд и я почувствовал «приближение». Как мог я схватил Олю за волосы, как держат коней за гриву, и намотав их на кулак принялся «финишировать». Оргазм «накрыл» меня с головой. Я прижался к ней вплотную и какое-то время еще простоял с ней в таком положении обнявшись. Сердце бешено лупилось в груди, последствие сотряса давали о себе знать. Голова кружилась и я пытался прийти в себя. Спустя пару секунд я наконец смог ее отпустить. Натянув джинсы, я только сейчас осознал, что не предохранялся, но переведя взгляд на Олю, не сильно был расстроен. Я до сих пор на нее злился, хоть и успел спрятать эту злобу в себе. Я уже решил было сесть в машину и уехать, но понял, что не могу так поступить с ней. Она как ни в чем не бывало покорно стояла на том месте куда я ее «поставил», с приспущенным платьем и растрепанными волосами. Я еще раз взял ее за руку и посмотрел на нее.

— Какая же ты все таки красивая. — озвучил я первое, что пришло мен в голову, и почувствовал как у меня снова появились слезы. — Но я не могу тебя простить, и не смогу тебя принять. Забудь это. Забудь последние, что сейчас с тобой произошло. Вообще забудь меня. Меня никогда небыло.

После этого я жадно вцепился в ее губы. Поцелуй длился секунд 20 и я почувствовал, как снова готов в бой, но … Для меня уже все было кончено. Я разорвал контакт, сел в машину и сорвался с места.

Все к чему я стремился, все чем я так дорожил оказалось разрушено. Я мчался по ночному городу развивая скорость в 200 километров в час. Наболтав на всю музыку, я яростно ревел в салоне:

— Ааааа.

Казалось, что мой крик вырывался за пределы салона и мог быть доступен окружающим. Только в такой момент, я еще мог хоть что-то чувствовать. Пошел дождь. Он уже начинал оставаться капли на моем стекле, и мне пришлось включить дворники и замедлиться. Мысли в голове сбивались. Я давно потерял ход их движения и уже долго не мог хоть на чем-то сосредоточиться. Мои руки опускались. Если бы я мог хоть в чем-то найти утешение, но … ничего уже не осталось. Я не просто все потерял, а еще и полностью разочаровался в жизни.

— Думай, думай, думай. — повторял я вслух, пытаясь заставить появиться голос в моей голове, но все было тщетно.

Может быть погрузив себя в комфортную для меня среду я обрету душевное спокойствие. Я попытался представить, то место, где мне может стать полегче. Институт. Но он уже закрыт. Было еще одно место, которое могло помочь обрести смирение — высотка в центре. Четырнадцати этажное здание являлось одним из самых высоких мест в нашем городе. Раньше, подростком я любил проводить там время. Забираться и смотреть оттуда на ночные огни города Н. Подъехав к ней, я какое-то время провел в машине, а лишь после того, как понял, что обратного пути нет, двинулся наверх. Попасть в нее не составляло особого труда, и не очень сложным было взобраться на крышу. Главное это знать, где находиться ключ, и я знал. Жуткие погодные условия не могли смутить меня и открыв дверь, я оказался на крыше. Дождь усилился, а ветер на 14 этаже был настолько сильным, что в некоторых местах уже начал отрывать куски металлического шифера. Сделав пару шагов я вспомнил, как оказался здесь в прошлый раз. Это было 6 лет назад, на следующий день после похорон матери. Тогда я просидел здесь часов 5, прежде чем смог хоть немного отойти. Сейчас же я понимал, что 5 часов у меня нет. У меня вообще уже нету времени, оно закончилось. Мне нужно было что-то менять, но я не знал что. Буквально за один день жизнь меня сломала, не оставив даже малейшего шанса на возвращение. Она забрала у меня все: любимую девушку, лучшего друга, возможность зарабатывать, мое здоровье. До последнего я не собирался сдаваться. Я готов был «ебашить», но ей это было неинтересно. Вдобавок ко всему она продолжает надо мной издеваться, она загнала меня на крышу высотки, стегает меня дождем и рвет ветром. Все против меня. Я ни как не могу абстрагироваться от происходящего со мной. Ходя взад и вперед, я пытаюсь найти хоть какой-то для себя выход, но его нет. И только подойдя к краю, мысли в моей голове затихли. Огни города манили меня сделать шаг. Остановившись на самом краю карниза я посмотрел вниз. Высота не пугала меня, а скорее наоборот манила. Мучащие меня голоса в голове прекратилось и я услышал: