Эшли Дьюал - Адам и Элисон. Проклятие Уилсонов

Элисон просто потеряла дар речи. Вот стоял тот человечек, ради которого парень жертвовал жизнью. Неужели, это не стоило того? Своя кровь, всегда дороже чужой.

— Я…, я…

— Вы к маме? — воскликнула кудряшка, и отмахнулась маленькой ручкой. — А её нет. Она пошла к подруге за вещами. Мы сегодня уезжаем. Так уж получилось, что мой брат, вновь влип. А знаешь, он всегда был таким странным!

— Я знаю, — улыбнулась Элли, и подула на заледеневшие пальцы.

— Конечно, все мальчишки такие. Вот однажды Билли отнял у меня Л и су.

— Л и су?! — удивленно воскликнула девушка, и замерла. — Это…?

— Это моя кукла. Так вот, он…

— Ким, кто там? — неожиданно послышался чей–то властный голос, и к двери подошел Дженсен. — Я же говорил, никому не открывай дв…, — едва его взгляд упал на гостью, язык остановился. Ошеломленно наклонив голову вперед, парень, вскинул брови, и пододвинул к себе сестру.

— Элисон?! — не веря, прошептал он. — Ты…, ты здесь?!

— Прости, я не сказала, что приду…

— Да, брось. Вряд ли тебе нужно приглашение.

— Я хотела, поговорить.

— Со мной?

— Да, — Элли, тяжело выдохнула, и поправила белые от мороза волосы. — Я знаю, сейчас не время, но — не уезжай!

— Лис…

— Лис?! — удивленно воскликнула Кимберли, и её глаза по–детски, заискрились. — Тебя зовут так же, как мою любимую куклу!

— Пойди, поиграй, — серьёзно прочеканил Джес, и посмотрел на девчушку.

— Я, конечно, сейчас уйду, но, — она недовольно нахмурилась. — Ты хочешь, чтобы твоя знакомая умерла от холода, или всё–таки впустишь её?

Блэк нелепо улыбнулся, и широко раскрыл дверь.

— Я идиот, но всё же…, проходи, Лис. Тебе всегда здесь рады.

Девушка искренне улыбнулась, и сделала один маленьких шажок за порог, как вдруг её подхватили сильные руки парня.

— Как же я рад, что ты пришла! — воскликнул он, чем заслужил смешок со стороны сестры. — Ты ещё здесь?

— Да, ухожу, я, ухожу…, только…

— Что? — воскликнул Джес, не отпуская холодную Элисон из рук.

— Только не рассказывай своей подруге историю про Л и су…, я сама хочу рассказать…

Блэк усмехнулся, а Элли едва заметно подмигнула маленькой кудряшке. Это было начало чего–то вечного, чего–то, о чем обычно говорят шепотом, боясь спугнуть. Это было начало новой «женской» дружбы.

***

Адам нехотя накалывал на вилку слипшиеся макароны, которые приготовила Сара, и потеряно смотрел в одну точку. Элисон до сих пор не пришла. Её телефон был отключен, и парень не имел и малейшего понятия о том, куда ей взбрело в голову пойти. Хотя, естественно, первым делом Элли побежала к дому Блэка. В этом он был уверен. Но ведь они уехали? Разве не сам Дженсен сказал ему это? Выходит, его сестра пропадала неизвестно где, да ещё и в ужасном состоянии, и, то, что следует из этого, было ещё хуже, чем безвкусные макароны: она может натворить уйму глупостей. Как известно, девушка в отвратительном настроении способна на многое. Ярым тому примером была Озборн, которая движимая чувством мести, готова перебить всех, кто стоит у неё на пути. Так же Адам не мог отрицать, что сам виноват в том, что Элисон не делила сейчас с ним трапезу. Если женщины чересчур эмоциональны, то мужчины — горды и уперты. Как бы парень не пытался посмотреть на ситуацию про Джеса под другим углом, выходило одно и то же: Блэк должен уйти из их жизни, и не важно, каким способом. Иногда Уилсон серьёзно задумывался на счет того, что он просто может его убить. А порой, почти смиловался и был готов пойти на уступки. Второе озарение приходило реже…

Отложив вилку, парень ещё раз набрал телефон сестры, но женщина размеренным голосом вновь сообщила, что абонент вне зоны доступа. Недовольно выдохнув, Адам поставил тарелку в раковину, и нервно потер переносицу. Эта проблема казалась ему сущим бредом! Неужели можно становится на сторону человека, пытавшегося тебя убить?! Видимо, можно…

Сара до сих пор спала на диване, с вывалившейся из руки бутылкой бренди, и Уилсон не решался её разбудить, чтобы провести в спальню. Она, наверняка, спросит о том, где они пропадали, да и что вообще происходит в последнее время: почему они скатились в школе, перестали находиться дома, вечно попадают в странные ситуации. В таком случае, Адаму пришлось бы вновь стирать ей память, или создавать иллюзию, но рука уже просто не поднималась. Сколько можно обманывать? Сколько можно играть на её чувствах, и пользоваться своими способностями ради собственной выгоды? Она ведь тоже человек, и заслуживает уважения, а эти тайны, секреты…, какая мать подобное выдержит? И не удивительно, что по утрам вместо: