Кадзуо Исигуро - КОГДА МЫ БЫЛИ СИРОТАМИ

— Если хочешь, мы можем поиграть в новую игру.

— В новую игру?

— В новую игру. Про папу Кристофера. Если хочешь.

Я был ошарашен, не помню даже, что ответил. Тогда он сделал несколько шагов мне навстречу по высокой траве, и я увидел, что он смотрит на меня чуть ли не с нежностью.

— Да, — повторил он, — если хочешь, мы играть в сыщик. Мы искать папу. Мы спасать папу.

И тогда я понял, что снова привело Акиру в наш дом: он услышал новость о моем отце, которая, несомненно, уже начала распространяться по округе. Понял я также и то, что, предлагая новую игру, Акира хотел выразить мне сочувствие и желание помочь. На меня накатила волна нежной признательности, но я лишь беспечно ответил:

— Хорошо. Если хочешь, давай в это поиграем.

Так началось то, что теперь представляется мне целой эпохой в моей жизни, хотя на самом деле эта «эпоха» охватывала от силы два месяца. Изо дня в день мы придумывали бесконечные вариации на тему освобождения моего отца.

Между тем продолжалось и реальное расследование его исчезновения. Я понимал это по визитам тех людей, которые, держа в руках шляпы, с серьезным видом разговаривали с мамой, по тихому обмену репликами между мамой и Мэй Ли, когда мама возвращалась домой в конце дня, строгая, с поджатыми губами, и особенно по тому памятному разговору, который произошел между нами у подножия лестницы. Не берусь сказать, чем каждый из нас занимался до того. Помню лишь, что побежал вверх по лестнице, желая принести что-то из своей комнаты, и вдруг увидел маму — она появилась на верхней площадке и начала спускаться. Должно быть, она собиралась уезжать, потому что на ней было то самое бежевое платье, от которого исходил особый аромат, немного напоминавший запах прелых листьев. Наверное, я уловил что-то необычное в ее манере держаться, потому что остановился как вкопанный на третьей или четвертой ступеньке и стал ждать, когда она подойдет. Она тоже замерла на несколько ступенек выше меня и протянула руку, мне даже показалось, что она ждет, чтобы я помог ей спуститься, как иногда делал отец, когда ожидал ее у подножия лестницы. Но оказалось, она просто хотела обнять меня за плечи, и так, вместе, мы преодолели последние ступеньки. Потом она меня отпустила и, подойдя к стойке для шляп в другом конце холла, сказала:

— Вьюрок, я знаю, какими трудными были для тебя последние дни. Должно быть, у тебя такое ощущение, что весь мир рухнул. Для меня они тоже были очень трудными. Но ты должен делать то же, что и я: постоянно молиться Богу и не терять надежды. Надеюсь, ты помнишь молитвы, Вьюрок?

— Да, помню, — ответил я весьма рассеянно.

— Очень печально, — продолжила мама, — что в этом городе время от времени похищают людей. Надо признать, это случается довольно часто, но во многих случаях — можно даже сказать, в большинстве — похищенные возвращаются целыми и невредимыми. Значит, нам нужно запастись терпением. Вьюрок, ты слушаешь?

— Конечно, слушаю. — К тому времени я уже повернулся к ней спиной и лежал на перилах, свесив руки.

Помолчав, мама добавила:

— Что мы должны ценить особо, так это то, что заниматься этим делом поручили лучшим сыщикам. Я с ними разговаривала, они полны оптимизма и считают, что решение скоро будет найдено.

— Но сколько времени на это понадобится? — угрюмо поинтересовался я.

— Мы должны запастись терпением, — повторила мама. — Нужно доверять сыщикам. Да, поиски требуют времени, но мы должны быть терпеливы. Тогда все в конце концов образуется и станет как прежде. Мы должны, не переставая, молиться и сохранять надежду. Вьюрок, ты молишься? Ты меня слышишь?

Я ответил не сразу, поскольку в тот момент как раз старался проверить, какую ступеньку смогу достать ногой, продолжая лежать на перилах. Потом спросил:

— А что, если сыщики слишком заняты? У них ведь столько других дел: убийства, ограбления… Они же не могут делать все одновременно.

Я услышал, что мама сделала несколько шагов ко мне, и, когда она заговорила вновь, тон ее был осторожным и выверенным:

— Вьюрок, о том, что сыщики «слишком заняты» не стоит даже говорить. Все в Шанхае, самые важные люди в нашей колонии, чрезвычайно озабочены папиным исчезновением и решительно настроены все выяснить. Я имею в виду таких джентльменов, как мистер Форестер. И мистер Кармайкл. Даже сам генеральный консул. Я знаю, они лично занимаются тем, чтобы вернуть папу домой как можно скорее целым и невредимым. Поэтому, Вьюрок, и речи не может быть о том, чтобы сыщики не сделали все от них зависящее. И они делают это сейчас, в этот самый момент. Ты понимаешь, Вьюрок, что инспектор Кун лично занимается расследованием? Да, лично инспектор Кун. Так что у нас есть все основания надеяться.